Unknown - 811b727f-3417-4159-8968-123a956338dd

Он сделал громкий глубокий вздох и нажал кнопку на панели, чтобы ответить:

— Мы в порядке, ‒ его ответ был быстрым и резким.

Он поправил мое платье и снова вставил ключ в панель управления. Когда лифт тронулся,

он встал позади меня так, что мы вместе смотрели на дверцы лифта.

— Извини, ты заслуживаешь большего, чем это, ‒ его голос был низким и напряженным.

— Не стоит, мне понравилось, ‒ честно ответила я, тяжело дыша.

Он повернулся и посмотрел мне в глаза, выискивая подтверждение моих слов на моем

лице. Я улыбнулась и выгнула бровь, за что была награждена его смехом и улыбкой.

Перед тем, как взять меня за руку и выйти из лифта, он наклонился и жестко поцеловал

меня в губы.

Мы подошли к двери, и он открыл её, пропуская меня внутрь. Номер был красивый, и раз

в пять больше моего, но я заметила, что это был не пентхаус.

— Я думала, что ты и твои друзья остановились в пентхаусе.

— Так и есть. Я переехал в этот номер сегодня, чтобы мы смогли уединиться. ‒ Он даже

не пытался скрыть свою самонадеянность.

— А ты самоуверенный, не так ли? ‒ поддразнила я его, и прошла к окну во всю стену,

ведущему на большой открытый балкон.

Он открыл для меня дверь:

— Я знал, чего хочу, как только увидел твоё лицо. Я тот, кто всегда получает то, чего

хочет, так или иначе. Я говорю тебе эту личную информацию за просто так. ‒ Я

рассмеялась, но что-то мне подсказывало, что так оно и есть.

Вид с балкона был завораживающим. Я посмотрела на океан, и услышала его пение

совсем рядом. Сделав глубокий вздох, я почувствовала запах соли и цветов. Я

облокотилась на перила, наслаждаясь звуками и запахом океанского воздуха. Джек

подошел сзади, уперся руками в перила по обе стороны от меня, и мы несколько долгих

минут простояли так в тишине.

— Ты в хороших отношениях с семьей? ‒ Я почувствовала, как его тело напряглось, и тут

же пожалела о заданном вопросе. Прошла как минимум минута, прежде чем он ответил.

— Вопрос номер пять. Я не разговариваю со своим отцом, а мать умерла в прошлом году.

— Соболезную. ‒ Я не знала, что еще сказать.

— Спасибо. ‒ После долгой паузы он начал рассказ, что меня удивило.

— Когда мне было восемнадцать, отец выдал мне часть наследства моего деда. Он хотел

посмотреть, как я распоряжусь этими деньгами, прежде чем отдать мой трастовый фонд в

мое полное распоряжение. Этот фонд давал ему право на выдачу мне всех имеющихся там

средств с наступлением совершеннолетия, если он убедится, что я с умом смогу

распорядиться ими. Если бы я не справился, то доступ к нему был бы закрыт для меня до

моего двадцатипятилетия. Спустя две недели после моего дня рождения, я застукал его в

офисе с проституткой. Моей матери только что диагностировали рак, а этот ублюдок был

настолько эгоистичным, что не мог удержать свой член в штанах и заботиться о больной

жене. Он знал, что я не стану причинять ей боль в таком состоянии, рассказывая об этом,

поэтому пользовался моим уважением к ней. После этого я застукал его ещё как минимум

с тремя проститутками, прежде чем полностью перестал с ним разговаривать, за

исключением моментов, когда мы были в присутствии матери. Этот урод вынуждал меня

хранить его секреты на протяжении семи лет, пока моя мать переносила шесть курсов

химиотерапии и четыре различных операции.

Я не знала, как реагировать, но мне было интересно. За пятнадцать минут мой длинный

язык довел нас от блаженства до плохих воспоминаний.

— Тебе пришлось ждать до двадцатипятилетия, чтобы получить свой трастовый фонд?

Он засмеялся.

— Вопрос номер шесть. Первый год я развлекался и потратил хренову кучу денег. На тот

момент мой отец был, по его мнению, достойным столпом сообщества и решил

баллотироваться в сенат. Видимо, наличие сорока тысяч работников не давало ему

достаточной власти, и он хотел завоевать весь мир.

Джек подошел к стоящему между шезлонгами столику, на котором стояла бутылка вина и

пара бокалов.

— Таким образом, я решил инвестировать оставшиеся деньги в бизнес, который

наверняка поставил бы его в неловкое положение и уменьшил шансы на победу его

кампании, основанной на притворной христианской морали. ‒ Он протянул мне бокал

вина, и я наблюдала, как он опустошил свой за один большой глоток.

— Но самое смешное то, что после всего этого, мне даже не понадобился мой трастовый

фонд. Инвестиции в бизнес оказались весьма успешными. Однако ублюдок снял все мои