Unknown - 5839e126-c205-4f77-90b3-07883d1e760c

многим ради этого человека, — Мерсер замолк, а затем направил свой стальной взгляд в

ее сторону. Фонарь в углу комнаты чуть сгорел, и она едва могла его видеть. Его слова

были откровенными, когда он отодвинулся на несколько дюймов от неё, не прикасаясь к

ней. — Анника, если ты скажешь мне, что ты предпочитаешь Джеймса, я уйду из твоей

постели прямо сейчас, и никогда не попрекну тебя этим. Черт, я смогу понять, почему

порядочная женщина будет тосковать по комфорту пребывания с судебным исполнителем

больше, чем в компании шумного гангстера.

— Нет, — она покачала головой, наклоняясь над ним и целуя в губы, позволяя ее

языку проникнуть в его рот так, как он научил ее. Хотеть Джеймса Долана так просто. Но

она не хочет, да поможет ей в этом Бог. После короткого поддразнивания она

отстранилась, глядя на него серьезно. — Несмотря на то, что это не имеет никакого

смысла, и я буду жить, в итоге сожалея, я хочу тебя, Мерсер. Ты хитроустроеный человек.

Есть вещи в тебе, которые ужасают меня, и кое-что чего я не хочу знать. И мне все равно.

Боже, я хочу тебя.

Мерсер Долан усмехнулся и аккуратно сдвинул длинные волосы с её груди. — Моя

маленькая учительница. У тебя есть представление о том, насколько скверно то, что я

хочу погрузиться в твою сладкую девственность, Анника? У меня никогда не было

женщины, которую я хотел больше, чем на несколько часов, — он стал серьезным и

перекатившись своим крепким телом на нее, яростно удерживая своим взглядом её. — До

сих пор. Я не просто хочу лишить тебя девственности, Анника.

— Чего же ты хочешь, Мерсер? — спросила она, постанывая от ощущения его

мужского достоинства напротив её нетронутой щелки, в возникшей тишине.

— Всего, — ответил он, подталкивая её. Даже без его дальнейших объяснений,

Анника поняла. Эти глубокие связи между мужчинами и женщинами когда-то доходили

до неё. Она не чувствовала этого даже с мужчиной, за которого она когда-то согласилась

выйти замуж. Она доверяла Мерсеру, когда он сказал, что не будет довольствоваться ею

один раз. Она тоже не будет довольствоваться этим.

Мерсер оставался с ней в течение нескольких часов. Они иногда засыпали и затем

просыпались, чтобы упиваться каждым прикосновением. Она знала, что для него это было

высшей степенью, держаться, сохраняя небольшую дистанцию между ними, что отделяла

его от того, чтобы овладеть ею. Хотя она отчаянно хотела, Анника не спрашивала его о

Дэйнсах. Она знала, что вопрос не обрадует его или даже останется без ответа.

Когда первые лучики утра начинали освещать небо, она застенчиво завернулась в

халат и проводила его до двери. Мерсер нежно коснулся пальцем её губ и пообещал

вернуться.

— Хорошего дня, Анника Ларсон, — небрежно сказал он, поправляя джинсы, и

потопал в сторону реки.

Пока она смотрела на него, кутаясь в халат, плотно прижимая его около горла, она

размышляла: любовь ли это ноющее чувство в её сердце. Даже будучи девочкой в школе, она никогда не была глупышкой, утопающей в сантиментах. Анника не знала всего о

Мерсере Долане, и она не была уверена в том, чего хотела. Она пыталась выбросить

пугающую картинку с ним верхом на коне, с пистолетом в руке и маской на лице. Но, когда она неохотно закрыла дверь перед сумерками еще раннего утра, она скучала по

нему. Она ужасно скучала по нему.

Глава 9.

Раздор-Сити, штат Аризона

Наши дни

Священник то приходил в сознание, то уходил обратно. Иногда он спрашивал, где

Тильди. В другой раз он сказал, чтобы Мэддокс был уверен, что сделал свою домашнюю

работу и держался подальше от гор. Священник снова и снова предупреждал его о шахте.

Он сказал, что там слишком опасно для юноши.

Габи делала все, что могла. Мэд неохотно поблагодарил её за нежную заботу,

которую она оказывала его отцу. Она сказала ему, что взяла на работе в медицинском

центре отпуск по семейным обстоятельствам. Работник Хосписа прибыл во второй

половине дня и дал им немного отдохнуть от присмотра за умирающим.

Мэддокс наблюдал из окна гостиной, как Мигель, с мальчишеской неусидчивостью

исследовал двор. В один момент он опустился на колени, жадно наблюдая за беготней

чаквеллы (прим. Ящерица)

по песку и до мескитового дерева. Мэддокс наблюдал за цепким

интеллектом мальчика, поглощенного окружающим его миром. Ему вспомнились,

бесконечные исследования тайн этого же двора много лет назад. Чувство симпатии, которое он почувствовал к племяннику, удивило его.