Александр Баунов - Миф тесен

Кроме того, жулик — это неприлично. Это почти смешно. Если опрашивать народ для передачи «Сто к одному», где игроку надо угадать самую употребительную словесную пару, самым употребительным словом-спутником «жулика» наверняка будет «мелкий». К тому же мелкий жулик — это хороший хорей. Робко прячет тело жирное в утесах. Тут вам и карнавал, и анекдот, и опозоренный и смешной дьявол, — что и требовалось осмеять.

О том, почему «жуликов», а не «бандитов», мы рассуждали с теоретиком СМИ, преподавателем журналистских наук Андреем Новиковым-Ланским, проезжая по Новорижскому шоссе, где на покрытой первым снегом разделительной полосе один за другим, как кресты на погосте, стояли плакаты «Единой России». Только часть билбордов была обклеена навязчивым лозунгом «Будущее за нами». Остальные стояли пустыми.

И явно написанный на коленке лозунг (а ведь наверняка в ведомости значится оплата услуг копирайтера), и эти пустые щиты тихо рассказывали историю про освоение выделенных на избирательную кампанию средств. Тут же вспомнился антисоветский анекдот про диссидента, который раздавал пустые листовки на площади, а на вопрос милиционера ответил: «А зачем писать, и так все всё знают». В самом деле, и так что ли непонятно, чьи это щиты и что на них могло быть написано.

Более сильное высказывание с точки зрения формы вытеснило более точные по смыслу — вроде «партия бюрократов», «узурпаторов власти», «чиновников», «казнокрадов». Речь ведь и не идет о терминологическом попадании. В конце концов, через ЛДПР еще с 90-х прошло немало романтиков с больших и новых дорог, внезапно открывшихся перед удивленным взором русского человека. И не случайно ее лидер выходил на выборы с программой, адресованной тюремной России. Но этого почетного титула его партии не видать.

Потому что дефиниция «партия жуликов и воров» — это не про «Единую Россию», это про место, которое она занимает и не хочет отдавать. Народ подхватил термин не потому, что он вник в распилочные и откатные схемы, остроумно раскрытые Навальным, а потому, что он заранее знает: кто наверху — те и воры, кто в начальстве — те и жулики. Потому что по-другому наверх-то у нас разве залезешь? И там разве по-другому бывает? Всякая власть от вора.

Емкое прозвище партии «жуликов и воров» «Единая Россия» получила не в силу ее собственных немалых заслуг на этом поприще, а из-за ее уникального, единого и неделимого положения мелкого и крупного начальства, партии власти, партии у власти, партии, которая не хочет отдать власть. Это титул, который она принимает по наследству.

Хотите надолго во власть? Пожалуйте в воры. И в жулики, разумеется.

Прекрасно помню общий стон брежневского времени (и последовавших за ним кратких правлений) насчет коммунистов, которые понастроили служебных дач, нахапали себе привилегий, отовариваются в спецмагазинах, а нам тут за колбасой давись, за гречкой в Москву на электричке езжай, больше двух кило в одни руки не давать, женщина, вы зачем второй раз занимаете, а у самих служебные «Волги», квартиры получают без очереди для себя и для родственников, путевки заграничные, пальто заграничные, сапоги импортные, дети в МГИМО, на автосервисе блат, а у нас пива нет и закрыто на учет.

Перестройка всего лишь легитимизировала это поистине всенародное возмущение против жуликов и воров у власти. И сейчас коммунисты могут не обольщаться: как только они окажутся там, откуда их 20 лет назад выкинули, они за считаные годы превратятся в жуликов и воров не в сознании горстки отщепенцев, как они пытаются представить дело забывчивым, а в сознании широчайших народных масс.

Но и обитатели свободного сегмента общественного мнения пускай не радуются. Случись такое, что власть в России окажется в руках идейно близких, они еще быстрее, чем ЕР и коммунисты, получат этот титул. Тем более что либералы, демократы, западники буквально вчера слыли в народе и жуликами, и ворами. Лесковский неологизм «прихватизация» вполне передает отношение к тем, кто «развалил государство». И это при том, что они хотя бы на парламентских выборах честно получали свое меньшинство.

И те, кто пришел его восстанавливать, нынешние государственники — чиновники, силовики и дружественные миллионеры — увязли в том же звании, и еще крепче всех прежних. Пять лет назад кто бы подумал.

Жуликами и ворами в короткий исторический срок побывали три совершенно разные общественные силы, и, честно говоря, я не знаю политической силы, которая, придя к власти, избежала бы этой участи.