Гусейнова Ольга - Сумеречный мир

Чувствовалось жадное азартное нетерпение Лаврина. Верно Глеб и Сава говорили о нашем леопарде — любит охотиться на разумную дичь. Хотя сейчас я неприязни не испытывала, наоборот — полное единодушие с ним и его котом. Вампиров, потерявших контроль над собой, нужно травить и уничтожать. До смерти не забуду первой встречи с ними.

— Ты отрядил команду? — обеспокоился Хмурый.

— Наши — большинство уже в лесу — идут по следу. Я за тобой заскочил, и то случайно узнал, что ты приехал. Пошли быстрее, а то развлечение другим достанется…

Я ощутила первый, сиюминутный, порыв ягуара присоединиться к охоте, но он исчез слишком быстро, можно было даже решить, что мне лишь почудилось.

— Нет. Я привез жену, дом показать и… метку поставить. И откладывать больше не намерен, — пусть голос Егора был привычно бесстрастным, но вот его чувства отражали внутреннее нетерпение и самодовольство.

Хмурый гордился тем, что женат и дом обживает.

Из-за арки появился изумленный Лаврин. Увидев меня, беззастенчиво слушавшую их разговор, прислонившись бедрами к столу, хмыкнул:

— Привет, Ксения. Прости, ты так пропиталась запахом Хмурого, что пропустил твой аромат в доме… сказал лишнего…

Махнула рукой, мол, не стоит беспокоиться — работа есть работа, улыбнулась и решительно занялась продуктами. Мужчины еще минуту пошептались у двери, потом Лаврин ушел. В окно я видела, как он начал на бегу раздеваться, явно испытывая нетерпение.

Егор встал у меня за спиной, обняв за плечи, прижал к себе.

— Ты думаешь, они успеют спасти ту девочку? — грустно спросила я.

Он задумчиво помолчал, прежде чем обнадежить:

— Всего час прошел, даже если ее для еды использовали, шансы есть.

Да — мой ягуар всегда говорит правду, какая бы не была. И пусть больно и страшно порой услышать ее, но лучше правда, чем ложь.

— Из меня всю кровь выпили за несколько минут, а тут целый час, а она одна на толпу…

— Не думаю, что у кровососов было много времени на питание или… игры. В кланах привыкли присматривать друг за другом, особенно за молодняком. А тут залетная стая, места знают плохо… И раз соседи точно сказали время происшествия, значит, пропажу заметили быстро и встали на след без промедления. После этого у вампов нет ни единого шанса заняться девочкой — только бежать. И вероятно ее тащат за собой в качестве прикрытия, защиты. А нас попросили о помощи, чтобы с разных сторон загнать…

— Страшно, ведь в заварушке она все равно может пострадать, — поежилась я.

— Наша жизнь состоит из различных опасностей: физических, душевных… надо учиться преодолевать их, — философски заметил Егор, потом, спустя минуту молчания, добавил: — Главное — запомнить вот такие жизненные уроки и научить своих детей защищаться от любого врага, терпению и выдержке, не терять голову, убегая от всех куда попало… Чтобы с ними подобное не повторилось.

Я откинулась на плечо своего мужчины, отдыхая. После второй сильной кровопотери за полгода слишком ослабела. И восстанавливалась медленнее, чем хотелось.

— Есть хочу, — пожаловалась я.

— Капа же предупредила нас, что тебе надо часто питаться, — заволновался Егор, заставив сесть за стол.

Он впервые за время нашего знакомства сам суетился вокруг меня. Разворошил пакет с готовой, еще теплой едой. Достал посуду и приборы. Выложил приготовленное заботливой Варюшкой рагу на тарелки, поставил греться чайник. А я, подперев щеку кулаком, наслаждалась, наблюдая за любимым мужчиной.

— Тебе бы яркий фартучек повязать, и будешь совсем потрясающе выглядеть, — мурлыкнула я.

— Ты извращенка, — хохотнул мой ягуар. — Не знал, что в твоей головушке бродят настолько непристойные желания.

— Просто ты меня еще плохо знаешь, — игриво подначила его.

Так, с шутками, мы поели. Пока пили чай, на связь вышел Лаврин. Со смехом уточнил, не нужна ли его помощь в постановке брачной метки на одной рыське, а услышав злобный рык и далекий посыл от Егора, уже серьезно уведомил о благополучном завершении охоты. Девочка сама умудрилась сбежать от вампиров, пострадала не сильно, хоть и напугана до икоты. Нарушителей границ и законов поймали. Всех. Что с ними сделали, Лаврин озвучивать не стал. Во-первых, знал, что я слышу. Во-вторых, без слов понятно — ничего хорошего.

До этого никуда не торопившийся Егор, не то отметив мое благостное расслабленное состояние, не то потому что уже два раза отвлекали по делам и даже подзуживали, подхватил меня на руки и понес на второй этаж: