Иван - Рокировка в длинную сторону.doc

кухню. Вскоре оттуда донесся дикий визг, какие-то шлепки и грохот ведра.

Это было выше Светланиных сил. Она выскочила из-за стола, стараясь не шуметь,

прошмыгнула к кухне и с любопытством заглянула в щелку двери. И тут же, покраснев не

хуже Красного, отскочила, словно ошпаренная. В тазу стоял совершенно голый Артем,

Василий, тоже раздетый, удерживал его, а Саша, обмотавший бедра полотенцем, поливал

Сергеева из ведра. Артем даже не визжал, а пищал, пытаясь вырваться из цепких объятий

Василия, но тот держал его крепко.

- Ну холодно же, - услышала Светлана задыхающийся голос Артема.

- Сейчас разотрем - жарко станет, - это Саша. - Давай, Вася, отпускай карася!

Теперь Артем взвыл в голос, снова загремело ведро, лязгнул по полу таз с водой. Девочка

поняла, что сейчас ребята выйдут, и поспешила в столовую на веранде. К тому времени, когда мокрые, красные, но довольные ребята стали усаживаться за стол, Светлана уже

чинно ела гречневую кашу с молоком.

И тут Саша снова удивил всех. Посмотрев на скромное угощение, он обратился к

подавальщице:

- Нам еще шесть бутербродов с салом.

Подавальщица растерялась:

- А сала нет...

- А что есть?

-Ветчина, только товарищ Сталин...

Но Саша, не дослушав, оборвал ее:

- Давайте с ветчиной! - И добавил не очень понятно, - Калории надо восполнять.

Ребята устали настолько, что почти не хотели есть. Однако под строгим взглядом Немца

съели все до крошки. А вот Светлана, с удивлением смотрела на своего нового брата,

который быстро, словно и не жуя, как удав, проглотил все, что ему было положено, выпил

большую чашку сладкого чая, откинулся назад на спинку стула и обвел стол глазами. И

девочка была готова поклясться, что сейчас Саша ищет взглядом папиросы и спички. Вот

точно такой вид был у отца, когда тот не находил своей трубки на привычном месте...

Она слезла со стула, подошла к Саше и тронула его за руку:

- Саша, а ты - куришь? - И, приподнявшись на носочки, шепнула ему в самое ухо, -

Хочешь, я тебе папиных папирос принесу?

Мальчик посмотрел на нее каким-то странным взглядом, и Светлана решила, что он ей не

верит, а потому тем же шепотом добавила:

- Правда-правда, принесу. Вот честное слово, я знаю, где они лежат...

Но Саша вдруг приобнял ее, посмотрел ей прямо в глаза и очень серьезно произнес:

- Спасибо, Светик. Большое спасибо, но я не курю... - И, видя, что девочка ему не верит, поправился, - Больше не курю. Это вредно.

В то утро в Центральном универмаге Мосторга было людно. Кроме обычных

покупателей, которых летом всегда было больше, чем зимой, сегодня, в первый день

шестидневки, в магазин прибыло пополнение. Под лозунгом 'Учиться торговать по

социалистически!' в ЦУМ пришли двести человек с путевками от комсомольских

организаций. Новичков развели по отделам, но пока от них не было ни какого проку, если

не считать 'проком' создание дополнительной толчеи и суеты...

ЦУМ Мосторга был одним из немногих советских магазинов, в котором использовались

кассовые аппараты. Громоздкие, красного дерева, отделанные медью, никелем и

настоящим серебром, звенящие и стрекочущие машины 'NATIONAL' доверялись только

самым опытным сотрудникам. Старшим кассирам.

Старший кассир отдела промтоваров Вера Степановна Беляева с самого утра была не в

духе. Мало того, что она сама с трудом умещала свои телесав будочке кассы, так теперь

рядом с ней еще трется кудрявая, словно овца, 'эта девица'! Тоже мне, комсомолка!

Девятнадцать лет, а выглядит, словно мальчишка-подросток! И это особенно нервировало

Веру Степановну: Саша - ее Саша! - пропал, и уже третий день от него ни слуху, ни духу!

А ведь обещал... Только позвонил в магазин, попросил передать, что все - нормалек и

пропал... Вера Степановна смахнула непроизвольную слезинку: мальчик запал ей в сердце.

Такой маленький, а уже строгий, серьезный... А вдруг с ним что-то случилось? Мало ли, что там на ЗИСе могло произойти? Тем более продавцы шептались, что там кто-то то ли

стрелял, то ли взрывал... А Саша - ЕЕ САША!!! - был там. Вдруг. . Нет, не может быть! Но

все-таки, вдруг. .

- Товарищ Беляева, а вот когда вы сумму пробиваете, вы сами складываете? - робкий

девчоночий голосок отвлек Веру Степановну от тягостных раздумий.

- Нет. Я ж тебе объясняла - начала Вера Степановна раздраженно, но вдруг подумала, что

девчушка ни в чем не виновата, и уже более мягко принялась еще раз объяснять новенькой