Юлия Флёри - Порхай как бабочка, жаль как пчела

– С Днём рождения. Прости, не знал, исправлюсь.

Вслух зачитала мама, и я тут же залилась краской, от кого букет поняла, только вот не поняла: эта краска на лице – это что, смущение, или возмущение, которое закипало внутри меня? Открытку я у мамы из рук вырвала, всё ещё оставалась надежда, что она меня просто спровоцировала, а там что-нибудь безобидное и вообще, не от него, но нет, такого удовольствия в моём сегодняшнем расписании не предусмотрено.

Пока я бегло смотрела на неровный, быстрый мужской почерк, мама терпеливо выжидала. Я даже дыхание затаила, всё ещё пытаясь сделать вид, что читаю записку, только бы оттянуть момент истины.

– И что всё это значит? – На удивление спокойно спросила она.

Я даже не хочу думать, каких усилий ей стоило это спокойствие, к изменам мама относится крайне остро, иногда меня так и подмывает спросить, не изменял ли ей отец.

– Ничего. Случайный знакомый, пытался подкатить к нам с Маринкой вчера.

– Да? И его попытка увенчалась успехом?

– Ничего подобного! – Нагло врала я, глядя родной матери в глаза.

– А как тогда он узнал адрес?

Вопрос застал меня врасплох. Адрес, конечно тут не причём, и маму в подробности посвящать я не стала, но вот осознание того, что он знает, как меня зовут по имени и отчеству, знает памятные даты моего паспорта и… что ещё он узнал обо мне за прошедшую ночь? Вот этот вопрос как раз-таки меня и волновал в это мгновение. Видимо, мама уловила перемены в моём настроении от раздражения до паники и притихла.

– Алеся, куда ты вляпалась?

– Мама! Вляпываться, это прерогатива твоего зятя.

– Тогда что?

– Ничего мама. Человек захотел подарить мне цветы. Всё. Никакого подтекста.

– Но ты ведь замужняя женщина! – Безапелляционно заявила мать, и меня это вывело из себя.

– Мама, я не могу запретить кому-либо оказывать мне знаки внимания.

– Это ещё почему? Ты умеешь говорить, этого вполне достаточно, чтобы передать смысл твоего положения.

– Я не могу ему запретить!

– Да почему?!

– Потому что я просто не знаю кто он такой! – Со злостью вырвался из меня крик, в этот момент я почувствовала страх. А действительно, кто он? Я ведь ничего о нём не знаю…

– Мам, ба, чего вы кричите?

Только сейчас я задумалась о сыне. Что я за мать?! Но тут же подобралась, вспомнила о чае, который я так и не заварила.

– Ничего, решаем с бабулей, кто тебя поведёт в сад.

Уже тихо, с робкой улыбкой проговорила я. Помогла Антошке спуститься с лестницы. До садика нам оставалось мало времени, но одно я знала точно: возвращаться после него домой, чтобы выслушать ещё одну гневную тираду от матери, не хотелось, поэтому я на скорую руку привела в порядок и себя. Косметичку сунула в пакет, накрашусь на работе или ещё где-нибудь. Так же быстро собрала сына, и мы уже бодро шагали в сторону сада.

Чувствовала себя неуютно, я редко позволяю себе выходить в таком виде, не смотрюсь без макияжа. Да и моим волосам лицо должно соответствовать, иначе никак. Бледна и неинтересная. Поэтому, вручив свою драгоценность в руки воспитательницы, я как школьница осмотрелась по сторонам, убедившись, что меня никто не видит, и села на подоконник, наводить марафет. Едва успела завершить это ответственное дело (рисование образа), как подпрыгнула под звонкий голос старшей воспитательницы. Хорошо, хоть карандаш от губ отвести успела. Воспитательницы эта, хоть и считалась старшей, была, казалось, моложе меня. Елена Александровна, интересная девушка, только вот идеи в её молоденькую головушку лезли очень уж несуразные, поэтому, когда она ко мне приближалась, я уже заранее знала, что услышу очередную версию, как порадовать наших малышей. Достала!

– Алеся Вадимовна, вы так не пугайтесь. – Защебетала она и присела на подоконник рядом со мной.

– Извините, но я спешу. – Подскочила я, но под её невозмутимым взором присела на место, видимо, к такой реакции родителей она успела привыкнуть.

– Вы не были на собрании в прошлую субботу.

– Да? А я думала, что оно в эту.

Я постаралась изобразить искреннее удивление, сама себе удивляюсь, и когда только научилась так бессовестно врать. Помнила я об этом собрании, но специально не пошла, нечего мне там делать. Если деньги надо будет сдавать, то мне лично позвонят, не постесняются, а если всё остальное, то и беспокоится не о чем. О том, что происходит с Антошей я каждый день слышу, когда забираю его, а жизнь садика меня волнует мало, со своей бы разобраться.