Юлия Флёри - Ты… не моя…

Это был тяжёлый день. До омерзения. До отвращения. Особенной тяжестью в голове и теле отозвался вечер с его грёбанными переговорами. И даже мысль о заключённой сделке не грела. Хотя… наверно, ничего особенного. Тяжёлой была и вся неделя, и месяц, и даже год. Нет, не год… последние лет пять… или семь. Он уже не помнил, когда всё это началось. Врал, конечно, ведь память не отшибло. И число помнил, и месяц. Помнил даже примерное время, правда, лучше от этого не становилось. И хотелось лишь побыстрее добраться домой.

Кто его уговорил купить дом в такой глуши?.. Истинный городской житель, которого не трогает не стихающий рёв моторов за окном и соседи, оккупировавшие со всех сторон. Да. Нужно было брать квартиру. Но ведь иметь свой дом за городом престижно. По крайней мере, Марина утверждала именно так. А ещё сотня её подружек и любимая мамуля. Будущая тёща. От воспоминаний о скором появлении новых родственников заученным механическим движением передёрнулись плечи. С определённого момента лишних людей рядом он не держал. Жизнь рассудила от кого отказаться можно. И привычки менять не хотел. Не думал даже. Сейчас думал только о том, как бы поскорее завалиться на кровать и закрыть глаза. Да. Именно об этом. Даже принимать душ не хотелось. Глупость, конечно, сморозил… Вода исцеляет, придаёт сил, какое-то необъяснимое чувство свободы и будто бы полёта… А, значит, завалиться на кровать – вот так, в чём есть… как в молодости, как в той далёкой, настоящей жизни, уже не выйдет. И брюки снимет, и носки. Кто знает, может, даже пиджак повесит на плечики, ведь в пиджаке под душ не полезешь.

Дежурной улыбкой отозвался охранник на въезде в посёлок и открыл ворота. И не лень ему топтаться на улице, приветствуя зажравшихся представителей местной элиты? Вот он сам бы ни за что тут не стал. Уж лучше бы пулю в лоб, а этот вон стоит, улыбается. Возможно, даже доволен жизнью, ведь здесь смена сутки через трое и зарплата. Мельчает народ, мельчает… За деньги себя уважать перестаёт. Нет идей, нет стремлений. Желания получить нечто большее чем материальные блага, и того нет. Впрочем, может, оно и правильно. Так спокойнее. Создаётся иллюзия счастья. Он сейчас, как и этот охранник, тоже счастлив. Доволен своим положением, может беззастенчиво похвастаться успехами. Невеста, опять же, умница, красавица… Разница лишь в том, что понимает, чувствует ту самую незаметную разницу между счастьем и его видимостью. Счастлив человек иначе. Совсем не так, как он счастлив сейчас. И нет этого щекочущего нервы азарта, желания побеждать, поскорее заглянуть за следующий поворот судьбы… Ему и заглядывать-то некуда. Какие повороты? Всё на сто лет вперёд ясно. Офис, дом, жена с её бесконечными шмотками и рассуждениями на тему «как мы проведём лето». Детей в планах и то нет. А ведь ему уже тридцать шесть… Пора бы задуматься. «Ага, вот, прямо сейчас и подумаю» – криво улыбнулся отражению собственных глаз в зеркале заднего вида. На самом деле он понимал, знал, что детей не хочет. В том смысле, что не просто не хочет, а дать им нечего. Кроме тех же денег. А откуда взять чувство полёта, вдохновения, единения с самим собой? На пальцах объяснить, что ли? «Вот и подумал о детях, ничего не скажешь».

И как же всё-таки хочется закрыть глаза… Тяжёлый выдох позволил на мгновение расслабиться. Да, всего на мгновение. Которого, кстати, хватило, чтобы зацепить кого-то на пустынной, казалось бы, дороге. Резко дав по тормозам, Слава оглянулся, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь на запорошенной снегом обочине, но, то ли смотрел не туда, куда нужно, то ли смотреть уже было не на что, увидеть так ничего и не удалось. Мысленно выругавшись, а вслух лишь раздражённо прорычав что-то невнятное, не имеющее смысла, а, скорее, выражающее крайней степени досаду, дёрнул ремень безопасности. Снова оглянулся, обтёр лицо сухими ладонями и всё же из машины выбрался. Свежий морозный воздух приятно обжёг лёгкие. Наверно стоило поскорее разобраться в случившемся и уладить возможный конфликт до его зарождения, но он позволил себе передышку. На то самое счастье, которое хоть и редко, но всё же посещало. Именно в такие моменты. Когда тишина, свет одинокого фонаря где-то вдали и бесконечный поток снежных хлопьев кружится в небе. Когда никому и ничего не должен. Хотя, говоря о долге, Слава явно погорячился. Ведь кого-то он всё же на своей машине да сбил.

От невесёлых мыслей отвлекал знакомый с детства приятный скрип свежего снега в морозную ночь. Пожалуй, лучше чем ночью, он скрипит только ранним утром. На рассвете. И запах у морозного утра особенный. Что-то неуловимое, бодрящее. Сейчас запах был тоже, но совсем не тот. Одинокая фигура женщины заставила замереть на месте и напрочь выбила из головы весь предшествующий тому сумбур.