Юлия Флёри - Разреши тебя любить - возвращение к мечте

– Мы сами создаём эти обстоятельства.

– Только не сейчас. Ты позволишь?

И, не дожидаясь ответа, перелез через меня, устроившись сзади, крепко прижимаясь к моей спине.

– За этот год произошло слишком много, чтобы в один миг всё изменить, Оксана. Не нужно заставлять себя, искать виноватых…

– Ты просто всего не знаешь… – Попыталась встрять я, но Игорь приткнулся носом к моему затылку и отрицательно покачал головой.

– Я не об этом, дорогая. Не нужно переступать через себя, пытаясь кого-то оправдать. Не нужно заставлять принять. Начни с малого. С общения с детьми. Ты нужна им. – Игорь замолчал, прихватил губами кончик мочки моего уха, крепко сжал, ожидая очередного выпада, агрессии. – Я просто буду рядом. Рядом с вами. Пройдёт время и всё станет на свои места.

– Мне важно…

– Не нужно. Нет ничего важнее, чем наши дети. А я подожду. – Потёрся губами о мой висок, замолчал, прижимаясь плотнее, притягивая плотнее меня.

Так и лежали. Игорь прижимал меня к своей груди, перебирал пальцы, иногда прижимался губами к шее, но не целовал, только выдыхал обжигающий кожу воздух. Никакого намёка на интим, никакого упоминания о страсти, только нежность и теплота, на которую он способен, и я отогревалась. Медленно, по крупицам, но вспоминала, что он мой муж, понимала, что Игорь любит, что я ему дорога. Мы совершаем ошибки, но главное, чтобы мы их признали. И он признал. Сейчас признаёт. Потому и молчит, не пытаясь оправдаться.

– Ты знаешь, – нерешительно начала я и закусила губу, от того, как резко прозвучали эти звуки в ночной тишине. – Мне стало страшно в тот момент, когда я почувствовала измену. Неосознанно. Не так, что я закричала и убежала, спряталась, а по-другому, когда внутри становится холодно. И признаться тебе в том, что всё поняла, тоже боялась. Боялась того, что ты выберешь не меня.

Игорь замер, вслушиваясь в мой шёпот, его мышцы напряглись, а руки, обнимающие меня, превратились в два камня.

– Мой отец… – Голос дрогнул, но вместе с голосом дрогнул и сам Игорь. – К тому моменту, как он бросил нас с мамой… его дочери было почти семь лет. Но это не мешало ему каждый день возвращаться домой, улыбаться мне, спать с мамой в одной постели, а ведь папа уже тогда нас ненавидел. Просто за то, что мы есть. И я боялась, что ты так же возненавидишь нас. И этот страх, он буквально парализовал, сковал так, что нельзя было лишний раз вздохнуть рядом с тобой. Я всё ждала, ждала, пока ты примешь хоть какое-то решение, а потом Данила позвонил и сказал, что мамы больше нет. Я даже не сразу поняла, что он имеет в виду. И на похороны приехала в таком же состоянии. Только когда её увидела, всё осознала, но слёз не было. Я стояла и смотрела, словно она и не моя мать. Но это не убило, а, как говорят, сделало меня сильнее. Слишком сильной, слишком решительной. И я уехала. От тебя, от нашего дома, от твоей измены, а Данила… он принял меня. Без лишних вопросов. И этот факт как-то надломил. С ним я снова чувствовала себя слабой, хрупкой. Потому что он стеной становился между мной и окружающей действительностью. Всегда. Но я тебя люблю.

И на этом замолчала, потому что уже ничего не могла сказать. Много должна, но уже ничего не могу, не посмею.

– И я люблю тебя. – Выдохнул Игорь и сжал меня сильнее. – Не понимал, что натворил. Долго не понимал. Ровно до тех пор, пока Тимку на руки не взял. И, знаешь, я в тот момент почувствовал, насколько невесомым может быть счастье и как легко его разрушить.

Я не совсем понимала, к чему он клонит, поэтому притихла, прислушиваясь.

– В тот день, когда ты ушла от меня… я тебя практически изнасиловал. И нашего сына могло не быть…

Всё внутри меня стало каменным от его слов, от его безжизненного голоса.

– Просто… – Игорь выдохнул. Нет, не так. Он выгнал из лёгких весь воздух и вжался лицом в мои волосы, медленно умирая. – Не смей молчать. Больше не смей молчать! Потому что твоё молчание убивает, так же, как и моё. Ты нужна мне. Рядом. Потому что ты и дети – это всё, что у меня есть в этой жизни.

В этот день произошло слишком много всего, чтобы память выделила ещё что-нибудь особенное, но было хорошо, и это чувство я запомнила навсегда. Новый этап начался когда нам с Игорем предстоял очередной серьёзный разговор. Я не хотела оставлять между нами недомолвок, и вопреки запрещающим жестам мужа, подробно рассказывала всё то, что от него ускользнуло и что осталось за кадром. И про Карину и про своего отца, а ещё про то, что очень его люблю и боюсь потерять. За этот вечер было сказано столько «прости», что хватило бы на всю жизнь вперёд и, в итоге, это слово стало запретным в нашей семье, скажу ещё, что вместо него, мы стали употреблять словосочетание «ты сам (сама) виноват(а)». А потом было примирение, не бурное, а наполненное нежностью. Могу сказать, что нежный Игорь мне хоть и понравился, но было ощущение фальши, наигранности, поэтому на следующее утро мы вернулись к нашему любимому темпу в отношениях и, восполняя потери нескольких лет испробовали не только новые позы, но и новые варианты. Удовлетворёнными остались оба. И ещё. Мы оба поняли, что нужно уметь прощать, что нужно думать не только о себе, но и о партнёре. И теперь мы оба знаем цену нашим отношениям и не позволим их разрушить, даже если кому-то этого очень захочется. И Игорь так и не спросил меня о том, изменяла ли я ему когда-нибудь или нет. Не знаю, может, он не воспринял мои слова всерьёз, может, счёл это моим правом, а может, уже до этого разговаривал с Артёмом… Я старалась об этом забыть. Нет! Не забыть, это для меня стало очередным уроком, из которого я извлекла пользу и теперь знаю: чувствовать себя предателем ничуть не легче, чем чувствовать себя преданным.