Юлия Флёри - Разреши тебя любить - возвращение к мечте

Встречающих было немного, но все семьями. Кто-то приходил с воздушными шарами, кто-то приезжал на лимузине, а моих всё не было. Наконец, во входных дверях я увидел Данилу, он явно спешил и меня заметил не сразу. Окликнул его и не сдержал улыбки.

– Привет, ещё ждёшь? – Спросил он второпях.

– Да… как-то так. – Потёр шею, не зная, что ещё сказать, но ему был безумно благодарен. – А ты?..

– Сейчас договорюсь, подожди минуту.

И скрылся за дверью, к которой меня и близко не подпустили. Но думал я о том, что сейчас увижу Оксану, как ей улыбнусь и мы хотя бы ради сына забудем все претензии друг к другу. Ещё через несколько минут вышла медсестра в белом халатике, с небольшим свёртком в руках, обвязанным широкой голубой лентой.

– Колесников кто? – Звонко спросила она и внимательным взглядом окинула всех присутствующих. Так разволновался, что и не сразу понял, что меня зовут, как-то не так всё это себе представлял. А когда уже из-за её спины показался и Дементьев с двумя пакетами в руках, опомнился.

– Я… я Колесников.

Резво бросился ей навстречу. Тут же выслушал поздравления, получил на руки маленькое сокровище, вдохнул божественный запах молочка от этого комочка счастья и, наконец, понял: у меня сын!

Алису я тоже безумно люблю, не представляю без неё своей жизни, но вот такой молочный возраст её, бессовестно пропустил. Познакомились мы, когда дочуре было чуть больше трёх лет. Тогда она мне улыбалась, называла принцем и обещала выйти за меня замуж, когда немножко подрастёт. Сейчас вспоминаем это со смехом, но тогда малышка была абсолютно серьёзна. А вот сын с первых дней мой и будет знать только меня. Что чувствую? Наверно я лечу. Лечу, порхаю, и в груди больше не бьётся сердце, моё сердце сейчас принадлежит тому, кто мирно сопит и недовольно морщит носик как только я приподнимаю уголок конверта, чтобы посмотреть на него. Мой.

Данила всё это время молча топтался в стороне. Именно топтался, видно, ему самому было немного неловко, и я опомнился.

– Ты держал его? –Беззаботно улыбнулся бывшему сопернику.

– Нет. – Он поджал губы и несколько раз глянул по сторонам. – Кажется, если возьму на руки, то больше никому не отдам.

– Извини…

Пробормотал я, однако повернулся полу боком. По инерции скрывая малыша, пытаясь его защитить.

– Ничего. Всё понимаю и… поздравляю.

Данила протянул мне руку, а потом глянул на мешающийся букет и решил отделаться лишь словами.

– Спасибо. – Не переставая улыбаться, сиял я, глядя на сына.

– Как назовёшь?

– Не знаю, мы с Оксаной Тимуром хотели. Ну, когда ещё не знали… – Я тяжело выдохнул. – А где Оксана? Она скоро?

По изменившемуся лицу Данилы понял, что нет. Не знаю, что я там такое в нём увидел, но понял, что радовался рано.

– С ней всё в порядке?

Голос настолько охрип, что и сам его не узнал. В груди что-то больно сжалось и стало нечем дышать. Я ждал ответа.

– В целом да, но… в общем, она не выйдет. Ей ещё несколько дней лучше побыть под присмотром врачей.

– Что с ней?

– Всё в порядке. Это не то, что ты подумал.

Данила вскидывал руки в успокаивающем жесте, но с каждым его словом мне становилось всё тяжелее это выслушивать. Букет я отложил в сторону на сидение, сам же, перехватил Тимку двумя руками.

– Давай без красивых слов. Что с Оксаной?

Но Даниле было нечего мне сказать, именно это я понял по тому, как он опустил глаза и если бы не маленький сын на руках, Дементьева пришлось бы встряхнуть.

– Оксана не выйдет к тебе ни сегодня, ни завтра. Ты забираешь ребёнка и едешь домой, а она остаётся в Москве. – Жёстко, со сквозившим холодом в голосе проговорил он и я замер без слов. – Она сейчас не может ухаживать за ребёнком.

– Я чего-то не понимаю? – Уточнил тихо, отрешённо глянул на него, прижал сына крепче.

– Я и сам не понимаю. – Выдохнул он и закрыл лицо руками. – Там вроде как послеродовая депрессия… так врачи говорят. С ней уже работает психолог, но…

– Что но?

– Она не поедет с тобой.

– А сын?

– А сына забираешь ты.

– Это кто так решил?! – Крикнул я и тут же опомнился, прижимая Тима ближе. Даже качнул несколько раз, не смотря на то, что Тимка мирно спал.

– Так решила Оксана.

– Оксана мать, она никогда не откажется от ребёнка. – Шипел я, не веря услышанному.

– Уже отказалась. – Чётко констатировал Данила и, фигурально выражаясь, мои руки опустились.

– Что происходит?

Я продолжал нападать, только вот момент слабости самого Дементьева подошёл к концу.