Unknown

Крейсер «Адмирал Мархаузен» погиб у Лукавой восемнадцать лет назад. Точнее, исчез – потому что Мирошниченков в том давнем конфликте свернул подпространства как раз в секторе выхода основной части вогеймского флота. Вогеймские корабли погибли. Во всяком случае, так считается. Подпространства в том секторе космоса до сих пор нестабильны…

- Сообщаю, что над ракетными плоскостями «Мархаузена», с двух сторон от корпуса, располагались странные надстройки, которых не было на изображениях крейсера, сохраненных в курсе военной истории. По внутренней связи «Верного» уже прошла команда дать ракетный залп, когда у нас исчезла корма. Словно испарилась. Без взрыва, без признаков использования какого-то оружия... Аварийные генераторы, расположенные через один отсек от силовых установок, уцелели. Утечка воздуха из неповрежденной части корпуса была предотвращена – сработали герметезирующие переборки. Но запустить генераторы свертки мы уже не могли, энергии аварийных генераторов на них не хватало. Из шести импульсников можно было задействовать лишь два. Кроме того, в отсеке связи и навигационной группе начался пожар. Предположительно – из-за замыкания... – Плечи каплея нервно дернулись.

Невесело, подумал я. Силовой отсек у большинства кораблей располагался на корме. Выходит, «Верного» вывели из боя прежде, чем он успел дать ракетный залп. Безоружный, разгерметизированный, потерявший часть корпуса…

- Кавторангом Михайловым было принято решение использовать уцелевший челнок, чтобы он прикрыл корабль огнем импульсников.

Единственный уцелевший челнок? Выходит, когда исчезла корма, задело и часть челночной палубы. Вспомогательные корабли – по сути грузовики, усиленные ракетными плоскостями. Как минимум половину внутреннего пространства занимают трюмы и погрузочные палубы. А шлюз с челночной палубой у кораблей типа «Верного» находятся по правому борту.

Уцелевший отсек с аварийными генераторами расположен посередине, над килем. Выходит, линия, по которой неизвестное нечто отъело у «Верного» корму, прошлась по кораблю наискосок…

- Капитан приказал экипажу надеть скафандры. На корабле отключили подачу кислорода, чтобы погасить пожар в отсеках. «Адмирал Мархаузен» тем временем прошел предельную точку, с которой возможен запуск ракет по туннелю свертки. И продолжал идти на сближение. Капитан предположил, что вогеймцы пойдут на абордаж, а потому послал на обшивку десантных роботов. Уцелевший челнок занял позицию, из которой мог прикрыть огнем корабль. Если бы вогеймцы ускользнули от наших ракет и вошли в мертвую зону вокруг корабля, нам понадобились бы все импульсники, какие есть. Артюхов, командир навигационной группы, отправился к поврежденному челноку. У того исчезла часть корпуса, но пара импульсников по левому борту сохранилась. Я и ещё нескольких парней из группы связи пошли с ним. Нам и людям Артюхова пришлось выталкивать челнок с палубы вручную, используя сервомоторы скафандров. Мы собирались скинуть его в пробоину и как только отдрейфует, запустить сохранившийся маневровый двигатель по левому борту. Половина челнока – это тоже боевая единица…

Мне представилось, каково было там, на «Верном». Темная челночная палуба с исчезнувшей переборкой, слепо глядящая в черноту открытого космоса, замерший на краю палубного среза изуродованный челнок с откушенной частью корпуса. Люди в скафандрах у челночных опор. Горят раскиданные по палубе россыпи световспышек, работают десятки сервомоторов, толчки которых отдаются в конструкциях палубы и челнока легчайшей, на грани незаметного, дрожью…

- Потом… – Шигапов ссутулился. – К сожалению, я не могу точно сказать, что произошло потом. В какой-то момент, работая вместе со всеми на челночной палубе, я почувствовал запах. Сильный, сладкий, даже слащавый. Его почувствовали и другие выжившие. Из числа тех, кто работал на челночной палубе вместе со мной. При этом, как вы понимаете, все мы были в скафандрах…

Запах означает газ, подумал я. На «Верном», если судить по броне, из которой я вытащил Шигапова и Кукушкина, использовались девяносто вторые Козодои. Однако попадание газа в воздушную систему Козодоев – любых Козодоев, даже самых первых, выходивших с индексами меньше десятки, исключено. На то он и скафандр высшей боевой защиты, чтобы уберечь своего владельца от газов, любых, даже самых летучих и проникающих.

Но слова очевидца есть слова очевидца. Особенно если остальные выжившие это подтверждают.