Unknown

Я хмыкнул.

- Надеюсь, не того самого? А то у меня с ним связаны дурные воспоминания.

- Если почувствуете себя хуже, просто ложитесь внутрь робота. – Оскорблено заявила Вир. – Все дальнейшее он сделает сам. Наши медики и микробиологи постоянно будут на связи. Учтите, что наш конец коридора-связки отстрелят, как только роботы, оборудование и припасы покинут корабль. Но есть ещё кое-что…

Она споткнулась. Я помог:

- Капитан, я понимаю – навряд ли в ближайшее время меня пустят на «Черну». Даже если я не заражен, придется отсидеть на челноке карантинный срок. В таких условиях, думаю, он будет не меньше полугода…

- Десять месяцев, как заявляют вирусологи. – Голос Виринеи дрогнул. – И это отменяет кое-какие наши договоренности.

Я скривился, но ответил ровным голосом:

- Не волнуйтесь, капитан. У наших договоренностей изначально почти не было шансов осуществиться. Однако у меня есть просьба. Используйте меня для следующих вылазок на Туранию. Мне уже ничего не страшно, а вы избавитесь от опасности заиметь вокруг «Черны» стаю челноков с людьми в карантине. Да и не думаю, что роботов-реаниматоров у вас хватит на всех…

Наушники снова донесли до меня легкий вздох.

- Звучит разумно, младлей. Хоть и несколько… жестоко по отношению к вам. Что ж, если вы так спокойны, давайте поговорим о том существе, которое вы захватили. Нам необходимо провести исследования. По всем параметрам – физиология, строение, особенности, генный набор. Конечно, все нужное сделают роботы. Однако кто-то должен обеспечить наблюдение. На всякий случай. Переносная камера для вскрытия уже готова, ваш контакт с биоматериалом существа будет исключен…

- Понимаю. – Проворчал я. – Опасаетесь, что оно вдруг оживет?

- Все может быть, младлей. Конечно, мы не сомневаемся в вашей меткости, но…

- Посторожу.

Наступила пауза. Потом она спросила – и впервые за все время нашего знакомства её голос прозвучал тихо и безжизненно:

- У вас есть личные пожелания, младлей? Какие-нибудь просьбы?

Я помолчал, соображая. Значит, так – после отстрела коридора-связки снабжать меня будут, запуская при нужде контейнеры с припасами и прочим в сторону челнока. Мне придется выходить в космос, чтобы отлавливать посылки…

- Записывайте. – Серьезно сказал я – и услышал, как Вир сдавленно хихикнула. – Хочу полевой модуль с переходным санитарным пропускником. Ещё один скафандр, про запас. И позаботьтесь, чтобы ваши техники вернули на место дезактиваторы высшей защиты. Медицинский гель, баллон жидкого медпласта, чтобы подлатать тот скафандр, что на мне. Пожалуй, все. Продукты и прочее вы и так доставите…

- Разумеется. – Серьезно сказала Вир. – Мы ждем вас, младлей. Конец связи.

Конец так конец. Я глянул на экран. «Черна» посверкивала в углу громадного черного прямоугольника серебряной соринкой, чуть более яркой, чем окружающие её звезды.

Глава тринадцатая. Вскрытие. И открытие.

Изолированный коридор-связку, вывешенную в пустоту космоса от «Черны», я увидел издалека. Серебристый овальный конец, запечатанный шлюз-мембраной, походил на обрубленное щупальце. Я рассматривал его, пока челнок подплывал к линкору квангусцев – а потом серебряный овал исчез, и мой ложемент тряхнуло. Мы пристыковались.

Почти тут же челнок снова содрогнулся, на этот раз гораздо сильнее. На «Черне» отстрелили коридор-связку. Отдача начала закручивать челнок вокруг оси – как ложку, запущенную в вакуум с подкруткой.

- Дуся, стабилизируй. – Приказал я.

И, поддавшись вперед, оперся лбом о шлем там, где заканчивалась плоскость экрана. Внутреннюю полость выстилала противоперегрузочная оболочка. Сейчас, без ускорения и при наличии искусственной гравитации внутри челнока, она напоминала коврик – съежившийся, с мягким ворсом из сморщенных, пустых капилляров. При перегрузках капилляры заполнялись полужидким гелем, распухали, охватывая тело и голову, и заставляя сосуды тела работать как положено. Добрые старые руновские технологии…

Мне предстояло провести в этом челноке один вакуум знает сколько времени. И большую часть этого времени я пробуду в скафандре – этом или другом, присланном с «Черны». Затребованные вирусологами десять месяцев карантина в условиях войны, разгорающейся на орбитах Квангуса, означали почти нулевой шанс на спасение. Если что-то случится с «Черной», я останусь тут один. Совсем один. Если с ней ничего не случится, я просто буду тут один десять месяцев. Одиночество в черном безмолвии…