Unknown

- Вир. – Быстро сказал я. – Давайте не будем об этом, ладно? Я офицер Руновы. Это не место службы – это место жизни. Знаете, как у нас шутят? Можно предать женщину, можно предать себя, но нельзя предать четырехголовую птицу.

Её взгляд уткнулся мне под подбородок. В стойку кителя.

- Это та, что на ваших пуговицах?

- Она. – Согласился я. – Но вообще-то… плох тот лейтенант, что никогда не ходил в самоволку. После того, как я передам скафандры вашим биологам…

Я намеренно сделал паузу и глянул на неё в упор. Она не смутилась.

- Моё поручение будет считаться исполненным. И если я, гуляя по Квангусу в последний день перед отлетом, напьюсь и не смогу вовремя вернуться на борт, ничего страшного не произойдет. Меня понизят до мичмана, сошлют на какой-нибудь буксир – но толковые мичманы Космофлоту тоже нужны.

- Разумно. – Пробормотала она. – Однако стать лейтенантом флота Квангуса – тоже неплохо. К тому же там большие возможности для роста. Нашим кораблям не хватает хорошо обученных людей.

- А они вам скоро понадобятся?

Это была неудачная попытка подловить, и Вир отбила атаку, не моргнув глазом:

- Обученные люди нужны всегда. Особенно если живешь на краю рукава Галактики, по соседству с системой Броунинг. Которая очень дружна с Федерацией Вогейма.

- Именно поэтому вам и нужны скафандры? Или на Турании действительно какие-то проблемы?

- Никаких. Кроме того, что им слишком интересуются вогеймцы. – Напряжено объявила Вир. – И прошу вас прекратить эти разговоры. Мне они не положены по роду службы, вам по роду деятельности. Вы же не сотрудник «Руда-Ру»?

Я пожал плечами.

- В таком случае разрешите откланяться, леди Гайрутдин…

Остаток дня прошел совершено бесцельно. Я вернулся в каюту, потребовал от визора все данные о Турании. Мелкая планетка, вращающаяся вокруг Оноры, багрового карлика неподалеку от Квангуса. Двадцать шесть лет назад квангусцы высадились на ней и оформили право владения через Межсистемную Картографию. Больше никаких данных мне найти не удалось.

От нечего делать я выучил все, касающееся Турании. Ничего особо интересного не было –атмосфера азотно-водородная, без следов кислорода, давление колеблется в пределах одной-двух атмосфер, сила тяжести достигает одной целой и восьми десятых «же». Ураганы. Резкие перепады температур. В общем, не рай. Единственное достоинство – оба подпространства в окрестностях этой системы отличались редкой стабильностью. Если наш Космофлот и в самом деле поставит там базу, а квангусцы наладят хоть какое-то челночное сообщение – Турания может стать артерией, которая свяжет обе системы надежнее, чем абордажные захваты.

Может, именно это и не нравилось вогеймцам?

Глава шестая. Последняя ночь перед Квангусом

За ужином в кают-компании Виринея сидела напротив меня с каменным лицом, почти не отрывая взгляда от тарелки. Все попытки расспросить о Турании она тут же отбивала, переводя разговор на другое – характеристики наших скафандров, к примеру. Кроме того, её очень интересовали случаи биологического заражения на Светлой и Лукавой, звездах, вокруг которых вращались планеты, заселенные руновцами.

Я рассказал все, что знал, о вирусе Валеева, когда-то уничтожившем три четверти нашей колонии на Анемоне. Совесть меня не мучила – все эти данные лежали в открытом доступе, так что при желании Виринея и сама могла их найти. Насчет скафандров я не был так уверен, а потому ограничился короткой лекцией о дезактиваторах, которыми оснащали «Муравьев».

Несколько раз, пока я ел, Вир бросала быстрый взгляд поверх комма, украшавшего запястье. По сравнению со строгим обручем «Адмиральского» её браслет выглядел массивным и аляповатым. Корпус молочного цвета, россыпь камушков… словно кто-то пытался выставить его обычным дамским наручником. Из тех, которые в основном служат хозяйке зеркалом, показывая визорные картинки её самой в разных ракурсах. Ну и с подружками поболтать.

Однако навряд ли Вир любуется на свое отражение. Аппаратуры для прикрытия визуального изображения от чужих глаз здесь нет. Значит – комм показывает Вир поляризованную картинку. Рассчитанную исключительно на её угол зрения.

Интересно, что она так настойчиво отслеживает?

Свои тарелки я подчистил раньше Вир. Порции здесь оказались такие же смешные, как в том ресторанчике с позолотой, где пришлось ужинать в первый вечер на «Энн Люве». Я уже отодвигал свой стул, когда Вир вдруг заявила, резко поменяв тон с холодно-вежливого на просящий: