Aubrey Dark: Mine

Гейб вздохнул и посмотрел на человека, лежащего на столе. Боб пытался говорить, но затычка в его глотке сделала это практически невозможным. Если бы я по его лицу должен был определить, что он пытался сказать, я бы предположил, что он умолял.

— Буду иметь в виду, — сказал он. — Но на самом деле, на этот раз я ухожу не зря.

— Уходишь из-за девчонки? Скажи, что это не так, Габриель. Из-за девчонки?

— Ты не знаешь ее, — улыбнувшись, сказал он. Он протянул самый большой скальпель, для начального пореза.

— Хочешь быть хозяином дома, принимающим гостей? — спросил я.

Гейб смотрел вниз на Боба, который к этому времени уже осознал, что не получит тот вид обслуживания клиентов, который мужчины его статуса обычно получали в результате пластической операции. Его приглушенные вопли еще громче пробивались сквозь кляп. Я взял пульт от стерео и сделал музыку громче. Стройный барабанный бой и тревожный низкий джазовый звук саксофона.

— Я, наверно, не должен этого делать, — сказал Гейб. Его язык облизнул нижнюю губу, и я знал, чего он хотел.

— Давай. Просто небольшой надрез. Ты не можешь сейчас передумать.

— Риен…

— Это даже не похоже на его убийство. Просто надрез.

— Ладно. Не говори Кэт.

— Не говорить Кэт что?

— Именно.

Гейб покрутил скальпель в руке и опустил лезвие к коже. Приглушенные крики Боба превратились в пронзительный визг, когда Гейб провел скальпелем по его волосяному покрову. Кровь стекала по обе стороны лица человека. Я протолкнул затычку во рту еще дальше, и он захлебнулся в крике.

— Боже, как хорошо, — сказал Гейб. Бусинки пота блестели на его верхней губе. Он посмотрел вниз на скальпель, с которого капала кровь, и предложил его мне. Я улыбнулся и покачал головой.

— Не останавливайся. Нам нужен разрез грудной клетки.

— Я не могу сделать все это. — Он хотел. Ох как хотел.

— У меня есть еще парочка на завтра, — сказал я, отклонив скальпель. — Пожалуйста.

— Ты уверен?

— Конечно.

— Что это?

— Это? — спросил я, держа в руках пилу. — Медицинская пила, изъятая полицией Лос-Анджелеса. Джейк заполучил ее для меня.

— Он все еще в игре?

— Все, все еще в игре, Гейб. Все, кроме тебя.

— Да-да, я знаю. Заткнись.

Гейб переместился ниже по груди мужчины, игнорируя его крики. В то время как он резал кожу, я использовал пинцет и оттягивал ее, закрепляя специальным устройством, чтобы рана оставалась открытой. Сердце человека билось быстро. Почти в такт с высокими нотами песни. Возможно, сделав несколько порезов, мы бы добрались до него.

Я ждал, поскольку Гейб совершал свое волшебство, разрезая сухожилия и жир. Он был щепетильным хирургом. Почти таким же хорошим, как и я. Жаль, что он оставил работу. Честно. Но, тем не менее, я понимал его. После такого количества жертв иногда нужен перерыв, чтобы, так сказать, вновь разжечь страсть к работе. И все же я сомневался, что он уйдет навсегда. Потому что он был слишком хорошим убийцей, чтобы все бросить.

— Вот, забери, — сказал Гейб, опуская скальпель на пластиковый щит. — Я не могу прикончить его.

— Оу, Серьезно?

— Серьезно, — вздохнул он.

— Эта девчонка на самом деле запустила в тебя коготки, — сказал я, беря скальпель и вращая его между своих пальцев. — Заставляя тебя испытывать ломку, похожую на это.

— Она — ангел, — сказал Гейб. Искренность расцвела на его лице. Он был таким беззащитным серийным убийцей. И я мог прочесть его лицо, как медицинский учебник.

— Ангел? Серьезно?

— Я люблю ее. И доверяю ей.

Я рассмеялся.

— Ты никому не можешь доверять. Даже женщине. Особенно женщине.

— Она спасла мою жизнь.

— Ого? Следовательно, мне стоит винить ее в нашей продолжительной дружбе, — усмехнулся я. — Когда я смогу встретиться с ней?

Гейб неуверенно посмотрел на меня.

— Ты не будешь преследовать ее, — сказал он.

— Зачем, чтобы пофлиртовать с ней или убить?

— И то, и то.

— О, брось!

— Риен…

— Я не буду! Не буду! Ты же знаешь, я всего лишь хочу, чтобы ты был счастлив.

— Хм-м-м.

— И иногда извлечение сердца у человека делает тебя счастливым. Что в этом плохого?

Визг прорвался через кляп.

— Именно это я пытаюсь понять. Нужно ли мне продолжать... то, что я делаю, — сказал Гейб.

— Я говорю делать то, что делает тебя счастливым. То, что ты любишь. И тогда тебе не надо будет работать ни дня, понимаешь? Но, если тебе потребуется перерыв от пребывания хорошим маленьким мальчиком, ты можешь прийти сюда, ко мне.