Николай Фокин - М Ы Р О Д И Л И СЬ И Ж И Л И Н А У Р А Л Е – Р Е К Е ...

заседании кафедры, получить ее решение - “допуск” к защите, встретиться

с будущими оппонентами (ими, по предложению кафедры, согласились

быть Б. С. Мейлах и Г. П. Макогоненко ), передать каждому по экземпляру

диссертации, только что напечатанной машинисткой, затем познакомиться

с “предварительными отзывами”, подумать над критическими

замечаниями, опубликовать и разослать (по списку) автореферат... Вся эта

“чисто техническая работа”, как выяснилось, потребовала от меня

значительных усилий и заняла более двух летних месяцев. .

В дни, свободные от неинтересных, но необходимых дел, мы втроем

съездили в Парк, побывали в Эрмитаже и Русском музее, прокатились на

речном трамвае по Неве, посмотрели на легендарный крейсер, побродили

по широким улицам и красивым проспектам города, полюбовались

263

известными памятниками и пр. Неожиданно встретили моего старого

школьного друга Кима. Вместе с другим уральцем Николаем он служил в

воинской части, расположенной в Ленинграде. Оба -выпускники

педагогического института. Историк и математик. Чем они занимались в

армии?.. Зная их, я не мог представить их солдатами, живущими по

законам строгой армейской дисциплины.. Ребята, однако, были довольны

: когда еще удастся попасть в Ленинград?!.. Да и армейская служба,

оказывается, была для них не особенно трудной...К ней мои земляки

быстро привыкли... Встреча и разговор с ними на некоторое время

отвлекли меня от грустных размышлений о нашем будущем…

Дело в том, что я до сих пор не знал, где начну свою самостоятельную

жизнь и работу. Оля, получив вузовский диплом, год работала в одной из

уральских школ. По окончании учебного года уволилась, полагая, что мы

покинем родной город. И теперь терпеливо ждала, когда и куда придется

уезжать... Но наше будущее пока “висело в воздухе...”

Аспиранты прошлых лет как - то пожаловались Министерству

высшего образования на свое сложное (безработное) положение после

окончания учебы и защиты диссертаций, и тогда московское начальство

“рекомендовало” руководству университета обязательно “находить

молодым специалистам рабочие места ”. Комиссия, решавшая вопросы

нашего “трудоустройства”, отправила Леонида в Узбекистан (Андижан), а

мне - “посоветовала” обратиться в министерство, которое некогда

определяло мою судьбу.. Чиновники из Алма - Аты отправили меня к

директору (тогда еще не ректор, а директор) Актюбинского пединститута

Г. Абуханову, но переписка с ним оказалась бесполезной: выяснилось, что

местный вуз не нуждается в услугах будущего ученого филолога , хотя на

кафедре русской литературы не было ни одного серьезного специалиста.. .

...Лишь в конце августа я закончил все свои “бумажные” дела. И мы

поехали в Уральск...Заканчивавшееся лето оказалось для меня как никогда

беспокойным и утомительным. На тревожные вопросы родителей: ”Где

будешь работать?.. Куда поедешь? А может, дома останешься ? ” я мог

ответить только так: “...Возвращусь в Ленинград и уж там попробую

искать работу?..” Но вернуться в Питер мне не удалось: трудовые

сложности неожиданно быстро разрешились в родном городе ...

Совершенно случайно, на улице встретил Е. Е. Соллертинского,

нового заведующего кафедрой литературы пединститута (он недавно

защитил диссертацию “по творчеству” В. Нарежного). Я знал этого

преподавателя: когда - то он читал студентам лекции по древней русской

литературе.. Из короткого разговора с Евгением Евгеньевичем понял, что

он решил несколько “обновить” состав кафедры. Как будто случайно

руководитель кафедры сказал, что появилось несколько свободных

должностей. И предложил: ”Не хотите поработать у нас?.. Приглашаю.

264

Соглашайтесь.. Будете самостоятельно разрабатывать и читать два

курса...И вести семинар...До защиты - ассистент, после защиты -

посмотрим и решим...”

Оля, услышав от меня заманчивое, по ее мнению, предложение нового

“завкафа”, сразу же предложила остаться в Уральске: ей не хотелось

расставаться с родителями. У них, кроме дочери и внучки, близких родных

в городе не было... Обрадовались и мои родители, узнав о возможной моей

работе в городе: сын теперь будет жить рядом с ними и учить студентов в

институте.. Отец услышал в моем возвращении в родные места “голос

казачьей крови”, увидел любовь к раздольным степям и строптивой реке...