Клэр Шеридан - Из Лондона в Москву

ЗИНОВЬЕВ: Демократичный деспот, но не по природе, а по убеждениям. Обладает хорошими организационными способностями. Разборчив и строг в отношениях с людьми, но может быть снисходительным из-за личной симпатии. Сластолюбец, но умеет себя контролировать. По натуре артистичен, смел, решителен, имеет широкие интересы и острую проницательность. Энергичен, честолюбив, способен бороться за свои интересы. В отличие от остальных, не является ярым фанатиком. При других обстоятельствах мог бы прославиться на музыкальном поприще. Всегда стремиться произвести приятное впечатление. Обладает хорошей интуицией, настойчивостью и упорством.

ДЗЕРЖИНСКИЙ: В большей степени теоретик, чем практик. В отличие от других, у него меньше выражен участок черепа, по которому можно судить о степени нравственности. Основное его качество – работоспособность. Он пунктуален, строг, часто раздражается и имеет больную печень. Очень выразителен; наделён большой умственной и физической энергией, но преимущественно – умственной. Этот человек обладает уникальными качествами, он излучает саму силу. Аскет, идеалист, философ, теоретик, аналитик и созидатель – в нём всё уживается. Наделён недюжинным литературным талантом. Восхищается людьми, но особенно восхищается самим собой. Великодушен и почтителен. Всё в нём подчинено разуму. Восторженная натура, умеет ценить прекрасное, величественное и великолепное.

КРАСИН: Прекрасная интуиция. Досконально разбирается в деталях. Заряжает энергией других, даёт реальную оценку явлениям, дипломатичен и практичен. Властолюбив, чётко знает, чего хочет, и решительно добивается поставленной цели. У него – врождённый социальный инстинкт, он трезво оценивает свои способности и амбиции. Легко сходится с людьми и любит детей.

ВСЕ ВМЕСТЕ они являются идеалистами, мужественно и решительно готовыми бороться за свои твёрдые убеждения. Правильнее сказать, все они – обозлённые люди, прошедшие через тюрьмы, с отравленным мировоззрением. Их не удовлетворяет текущий момент по своей сути, и они стремятся заразить своими идеями других.

Днём я пошла с Сиднеем в Консульство США. На этот раз я запаслась необходимыми бумагами. Приятного вида молодой человек критически осмотрел меня, предложил оставить паспорт и зайти в субботу утром. Я стала объяснять, что мой пароход отходит в субботу! Он пообещал заняться моим паспортом немедленно, «как только представиться возможность», вероятно, была какая-то заминка. Но времени для заминок уже не оставалось. Вечером он позвонил и сообщил, что в десять утра меня ждёт Консул господин Скиннер.

20 января. Четверг.

Папа встретил меня в Консульстве. Господин Скиннер был очень любезен и явно хотел мне помочь, но, видимо, не обладал всей полнотой власти, или не мог кого-то ослушаться. После долгого разговора и бесконечных расспросов, я сказала ему: «Похоже, что получить визу в США намного труднее, чем в Россию». Он мрачно улыбнулся и ответил: «Да, в Райское Царство попасть нелегко». Потеряв надежду, я ушла в отчаянии. Господин Скиннер ничего не пообещал и ничего не посоветовал. Весь остаток дня я напрасно прождала телефонного звонка.

21 января. Пятница.

С утренней почтой я получила письмо от Консула. Он советовал сдать билет на пароход «Аквитания», поскольку не надеялся, что моя виза будет готова к моменту отплытия в субботу. Я тут же позвонила папе, и он предложил немедленно поехать в «Counard Company» (пароходное агентство по продаже билетов) и уладить вопрос на месте. Я отправила телеграмму Вили (Willie Wavertree), чтобы он не привозил Маргарет Роузмэри (Rosemary Hall Walker – дочь Лорда Wavertree и Margaret Sheridan – Ред.) для прощания со мной перед отплытием. Затем я постаралась взглянуть на эту грустную ситуацию философски. Всё, что происходит со мной, независимо от моих желаний, в итоге оборачивается хорошей стороной. Я никогда не считала, что являюсь творцом собственной судьбы, поэтому спокойно принимаю любую ситуацию и с интересом ожидаю развития дальнейших событий. Вижу только два негативных момента во всей этой истории: во-первых, финансовые потери (и это не шутка), во-вторых, если мне отказали в американской визе, в дальнейшем я не смогу получить визу во Францию или Италию, поскольку правительства этих стран действую сообща. Меня угнетала перспектива остаться невыездной или иметь возможность посещать только Россию. В порыве отчаяния я написала сумбурное письмо господину Литвинову, в котором ругала Большевизм и всё, что с ним связано, и упрекала, что с момента отъезда из Москвы не получила ни одного письма.