usser - Unknown

— Птиц, — она прервала его, очень довольная тем, что она вспоминала хоть что-то.

— Птицы, — повторил он с заметным отсутствием энтузиазма. — Я хотел поехать на Виргинские острова, но нееет . Ты сказала, что есть одно место, где бы ты...

— Мы должны об этом говорить прямо сейчас?— спросила она. Она была в шоке, когда, наконец, поняла: — Ничего себе, я на самом деле замужем за тобой?

— Какие-то проблемы?

— Нет, нет, я уверена, что привыкну...

— Благодарю.

— Но как же я оказалась здесь? И кто, черт возьми, О'Мэллори? А как ты нашел нас?

— O'Мэллори — скользкий тип, который появился в гостинице.

— Пожалуйста, скажи мне, что это не наш отель.

— Нет, нет, — заверил он ее. — Мы остановились в прекрасном месте на побережье.

— Какое облегчение.

— Вчера утром я пришел в себя. Было уже поздно, я чувствовал себя ужасно...

— Ты был пьян?

Он покачал головой. — В нашу бутылку вина, должно быть, что-то добавили. Я проснулся лицом вниз на полу, голый и один. Тебя нигде не было. — Он посмотрел на кровать и добавил сквозь зубы: — Также не было и моего обручального кольца.

— Но зачем?

— O'Мэллори позвонил и сказал, что если я хочу увидеть тебя живой, я должен приготовить один миллион долларов США наличными и быть готовым.

— Готовым к чему?

— Его следующему звонку.

Ее глаза расширились: — У тебя есть миллион долларов при себе?

— Нет. — Он покачал головой. — Я не мог получить столько денег за один день, особенно на Коста-Рике.

— Но если бы мы были дома...

— Если бы мы были дома, мне понадобилась бы неделя или две на это.

— Ничего себе, я, действительно, удачно вышла замуж, не так ли?

— Имей в виду, — добавил он, — тогда нам пришлось бы жить в палатке и отказывать себе во всем некоторое время.

— Но я стою этого? — спросила она.

— Конечно, — согласился он с улыбкой. — Во всяком случае, когда O'Мэллори позвонил снова вчера вечером, он сказал мне, чтобы мы встретились с ним в вестибюле отеля. После того, как я попал сюда, я ждал внизу в течение тридцати минут. Когда он не появился, я подумал, что он мог бы спрятать тебя в одном из номеров, и поэтому я начал искать тебя.

— Вот так?

Он пожал плечами. — Голос у него был действительно напуганным во время второго звонка. Его даже, кажется, не волновало, что у меня не было денег, он просто хотел, чтобы я пришел, так или иначе.

— Ты не звонил в полицию?

— Он сказал, что убьет тебя, если я сделаю это. — Он покачал головой. — Все, о чем я мог думать, только о тебе. Таким образом, я взял машину и ехал всю ночь, чтобы добраться сюда.

Она выглянула в окно. Было светло. — Сейчас все-таки утро.

— Ты не знала этого?

— Я ничего не знаю, — напомнила она ему.

— Даже, как он умер?

— Нет. Или даже чей это пистолет.

Он перевел взгляд на оружие, лежащее на полу. — Или, чего он боялся?

— Ну, я думаю, что мы можем с уверенностью сделать вывод, что он боялся такого исхода.

Он кивнул. — Отличная точка зрения.

— Что нам теперь делать? — спросила она.

— Идти в полицию. — Он вернулся к кровати и схватил левую руку O'Мэллори.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Я хочу мое обручальное кольцо обратно.

— О, Боже! Нет! Оставь это.

— Но это мое обручальное кольцо!

— Ты можешь позволить себе другое, — сказала она.

— Но это то, которое ты надела мне на палец, когда мы поженились. Оно имеет сентиментальную ценность. Это...

— Оно на руке мертвеца! — Отрезала она. — Оставь его здесь!

— Но...

— Если ты заберешь его обратно прямо сейчас, — сказала она сквозь стиснутые зубы, — ты никогда больше не прикоснешься ко мне левой рукой.

Он опустил руку трупа. — Я вижу, что амнезия не повлияла на твое упрямство.

— Почему он взял твое обручальное кольцо?

— Для того, чтобы выдать себя за твоего мужа, конечно.

Она вздрогнула. — Но почему?

— Он должен был тащить твое голое бесчувственное тело из нашего отеля к своей машине, а потом из своего автомобиля в этот отель. — Он пожал плечами. — С одинаковыми кольцами, все, что он должен был сказать, это то, что ты его жена и слишком много выпила.

— Если бы я была его женой, — сказала она, — я бы, на самом деле, слишком много пила.

Он посмотрел вниз на окровавленные простыни и сказал: — Я полагаю, что он взял одну из них из нашей комнаты и завернул тебя в нее.

— Это означает, что он видел меня голой и, возможно, даже прикасался. — Она снова замерла. — О, Боже.

Кто-то снова постучал в дверь, говоря что-то на испанском. Мужские голоса на этот раз звучали очень убедительно, и это было как грозное предупреждение.