Unknown - i 1a4a48b280b2ead2

меня, она подскакивает из-за стола.

– Грэйси!

– Пэйджи!

Мы визжим и обнимаемся, потом отступаем на шаг друг от друга, чтобы хорошенько

рассмотреть, а затем вновь обнимаемся.

– Как же давно это было, – говорю я и начинаю плакать, чувствуя себя глупо.

– Знаю! – говорит она. – Я так сильно по тебе скучала!

– Я тоже. – Мы снова обнимаемся, но тут я замечаю, что кое-кто из посетителей кафе

хмурится. – Ладно, ладно, люди начинают пялиться, – говорю я, ослабляя хватку.

– Да пошли они, – отвечает она, но без споров садится за столик. – Британцы немного

странно относятся к проявлению эмоций на публике, – признает она.

Я сажусь на стул напротив нее.

– Ты выглядишь восхитительно!

– Из-за массы работы даже нет нужды сидеть на диете, – шутит Пэйдж. – И ты тоже!

– Спасибо, – говорю я, расслабляясь. – Хотя я точно не на диете. Умираю от голода.

Что закажем?

Пэйдж приподнимает серебряный чайничек:

– Английский чай на завтрак? Если собираешься здесь жить, то лучше пить чай как

лондонцы.

– Конечно, – обычно я предпочитаю травяные чаи, но когда ты в Риме, или, э-э, в

Англии, верно?

– Стоит добавить сливки и сахар. – Она разливает темно-коричневую жидкость по

белоснежным блестящим чашкам. – Я также заказала для тебя яйца бенедикт. Они ведь

по-прежнему твои любимые?

– Ты самая лучшая.

– Знаю. – Улыбается Пэйдж, ее полные пухлые губы растягиваются в великолепной

улыбке, которая разбила немало мужских сердец в колледже. – Однако, к несчастью,

Стелла Лондон

Искусство и Любовь # 2

похоже, даже мне не по силам взломать код этого чертового грабителя произведений

искусства.

– По-прежнему никаких следов картины Рубенса? – Я добавляю в чашку сахар и

немного сливок. – Прошел почти месяц.

– Этот парень из Интерпола, Леннокс, думает, что оно связано с новым ограблением

музея в Сан-Франциско, но мне кажется это холодный след. – Она качает головой.

– Ой, я слышала об этом. – Это тот музей, в который Сент-Клэр отвел меня на наш

спонтанный пикник с сэндвичами. Мы даже прошли мимо украденной картины. –

Интересно, кому понадобилось красть эти картины – для чего? Не было никаких отчетов

о продажах на черном рынке, также не было никаких звонков или писем, которые

логично было ожидать, если воры не стараются сбыть картины… так зачем кому-то

копить все эти произведения искусства?

– Мы понятия не имеем, в этом-то и проблема, – вздыхает Пэйдж. – Нет никакой

связи между кражами – никакой схожести по времени суток или манере поведения, сами

по себе картины из разных периодов, так же как художники и их происхождение. Он

также не оставил даже малейших реальных улик. Это ставит в тупик.

– Будто загадка.

– Разве что эта кажется неразрешимой, и я не собираюсь становиться одной из тех

героинь телевизионных драм, которая посвящает всю свою жизнь и помыслы – не говоря

уже о фигуре – тому, чтобы пялиться на какое-то дело, которое она не может разгадать, –

усмехается Пэйдж.

– Но тебе разве не нравится преследование и поиск? – Знаю, что нравится, во всяком

случае она любит преследовать всех мужчин, на которых упадет ее взгляд.

– Да, я люблю преследовать, но мне также нравится и ловить. Знаешь ли ты, как

приятно поймать задиристого инвестора, подавшего ложный иск или раскрыть чье-то

мошенничество? – глаза Пэйдж загораются.

Я смеюсь.

– Ты как Грязный Гарри среди страховщиков.

– Чертовски верно! – улыбается она. – Но этот вор слишком хорош, в отличие от

копов. Улики затоптаны, след становится холодным, и мне это начинает наскучивать. –

Она делает глоток своего чая. – Надеюсь, они дадут мне что-то еще для работы.

Официант приносит наш заказ, все очень вкусно пахнет. Я приступаю к еде, когда

Пэйдж произносит:

– А знаешь, что не скучно? – Я стону. – Верно – твои сексуальные шалости с горячим

миллиардером. Давай, выкладывай подробности, подруга!

Я сглатываю, набив перед этим полный рот божественного голландского соуса.

– Вообще-то, особо нечего рассказывать. Я сказала ему, что хочу держать все в

профессиональных рамках, и он уважает это.

– Только в профессиональных? Я тебя умоляю . – Взгляд Пэйдж полон скепсиса. – Ты

вдруг можешь стать просто сотрудницей? Как это, по-твоему, получится?

– Он мой босс, Пэйдж. Мне хочется заслужить его уважение, а не профукать эту

возможность начать карьеру.