Unknown - i b90635967e15a791

- Можешь принять ванну или пойти в свою комнату, но не околачивайся поблизости и не

подслушивай.

Индиго что-то ответила, но Джиннифер не услышала. От звука низкого голоса Зейна, знакомой

властности и спокойного контроля, мышцы ее сердца расслабились. И у нее появилась отчаянная

потребность быть рядом с ним, прикасаться к нему, чувствовать его запах.

После того как они оказались наедине, она несколько раз открыла и закрыла рот, пытаясь

вспомнить все, что должна была сказать. Как она должна была объяснить ему, почему не вернулась

раньше.

– Я должна была закончить свой документальный фильм, потому что это было слишком важно. Я

должна была убедиться, что это именно та жизнь, которую я хотела. Я должна была быть уверенна, потому что как только я приеду сюда, я не смогу снова тебя оставить.

Слова застряли у нее в горле, когда Зейн подошел и присел рядом с ней. Он провел кончиками

пальцев по ее животу и затем положил ладони на выпуклость. Его рука закрывала больше, чем

половину живота, и впервые за несколько недель она почувствовала себя очень маленькой.

- Как? – спросил он, массируя ее кожу большими пальцами и делая маленькие круги.

Ее попытка говорить беззаботным тоном сорвалась из-за дрожи в голосе. – У него будет твоя

способность к деторождению и моя ужасная память на даты.

Джиннифер увидела, как его губы дернулись, но он по-прежнему смотрел вниз на свою руку,

лежавшую на ребенке. Она облизала губы и спросила.

- Ты меня ненавидишь?

Его золотистые глаза сдвинулись и встретились с ее глазами. Он поднял руку и погладил ее лицо.

- Как я могу тебя ненавидеть?

Зарыдав, Джиннифер наклонилась вперед, чтобы захватить его губы в страстном поцелуе. Зейн

обнял руками ее спину, и его рот ответил полной мерой, целуя ее в ответ, горя от потребности. Его язык

глубоко погрузился, исследуя каждый дюйм ее рта, прежде чем пригласить ее язык в чувственный

танец.

Как только поцелуй усилился, их руки начали бродить, заново знакомясь с каждым изгибом и

впадиной их тел. Его руки гладили ее шею, и он зарычал от удовольствия, когда пальцы коснулись его

метки.

Она всхлипнула, когда он начал массировать ее грудь, и стала двигаться к нему поближе, пока

Зейн не притянул ее к себе и не усадил на колени, так что она его оседлала. Его шкура упала рядом, и

она почувствовала, как он возбудился.

Потребность иметь его внутри себя была непреодолимой. Это была не просто ноющая пустота

нерастраченной страсти, но что-то, что находилось гораздо глубже. Ей нужно было вновь соединиться с

ним на самом первобытном уровне.

Они продолжили целоваться, и она ловко сдвинула одежду в сторону таким образом, что могла

расположиться прямо над ним. Она покачивала бедрами и подумала, что чувствует его твердую длину, пульсирующую напротив ее сердцевины.

Она оторвалась от него только для того чтобы сказать:

- Порви это.

Альфе не нужно было просить разъяснения. Он протянул руку между ними и, используя свои

острые когти, осторожно разорвал ее трусики. Зейн схватил свой возбужденный член, и им обоим

пришлось отодвинуть друг от друга бедра, чтобы дать ему возможность устроится напротив ее влажной

расщелины.

Дюйм за дюймом она опустилась на него. Из-за беременности количество крови в ее теле

значительно увеличилось и сейчас это стало совершенно очевидно. Ее проход стал более узким и

набухшим и гиперчувствительным. Казалось, Зейн так же почувствовал разницу и был вынужден

прекратить ее целовать, чтобы резко втянуть в себя воздух. С почти страдальческим стоном, он уткнулся

ей в шею, вздрогнув, когда погрузился в нее полностью.

Они на мгновение оставались соединенными. Их тела прижимались друг к другу так плотно,

насколько позволял ребенок, находившийся между ними. Джиннифер ласкала его затылок, а Зейн терся

носом об изгиб ее шеи.

Она прошептала в его ухо:

- Я могу встать на колени, а ты позади меня.

- Я буду слишком грубым, - сказал он ей, его грудь загрохотала от очередного рыка. – Мы сделаем

это снова, когда я должным образом заявлю на тебя права, как на мою пару.

Тихо смеясь, она передвинула его руку на свой живот.

– Ты уже это сделал, куда же больше.

- Это ты так думаешь, моя пара, - сказал он, игриво покусывая ее шею. – Но в следующий раз,

когда ты будешь фертильной, я тебя просвещу.

Прежде чем она успела ответить, губы Зейна снова сомкнулись на ее устах. Его руки схватили ее