Unknown - 96cd606079b246bf94a2f1c2d86447e4

«Чего тут торчишь, слюни на пол льёшь, иди в трапезную», — незлобиво хмыкнула Правда — главная повариха, особа весьма грозного вида. Лицо её было обильно исчерчено шрамами, а синевато-стальные глаза излучали спокойную и угрюмую, непреклонную силу. В их глубине алмазной крошкой мерцали острые искры, и всякий, кто с ними сталкивался взглядом, хорошенько думал, прежде чем затевать спор с их обладательницей — а не порежется ли? Густые брови имели страстный, воинственный изгиб и когда-то были жгуче-тёмными, но сейчас на них словно поблёскивал иней, равно как и в короткой косичке, в которую были тщательно заплетены её тёмные волосы, охваченные через лоб простой коричневой тесёмкой.

Те, кто не знал историю Правды, удивлялись, как она, с виду прирождённая воительница, вся израненная в боях, оказалась на кухне. Были времена, когда она держала в руках не мясницкий топор, а настоящий, боевой. Не находилось ей равных в княжеской дружине.

Когда настало ей время искать свою суженую, привезла она себе из Светлореченского княжества невесту, но не обычную. Не лежала у той девицы душа к женской доле, а сызмальства любила она ратное дело, звериную травлю да боевые поединки. Такого она была нрава своевольного и упрямого, что даже её отец, светлореченский воевода Вячко, не мог совладать с ней и насильно приучить к девической жизни. Хотела дочь быть воином — и только. А уж замуж — никогда в жизни! Только за тем, кто победит её в поединке, соглашалась Военега признать право назваться её мужем.

Так и повелось: всем женихам приходилось сражаться с неукротимой Военегой, но никто не мог одержать верх, так как выросла девица настоящей богатыршей, а в умении владеть оружием превосходила многих мужчин. Посрамила она таким образом не один десяток славных воинов, желавших взять её в жёны, и отец уже было отчаялся когда-либо выдать норовистую дочурку замуж, да тут подвернулся смотр невест для дочерей Лалады. Ох и упиралась Военега, не желая надевать женское платье! Но отец сказал: «Не хочешь покориться мужчине — придёт женщина-кошка, которая тебя победит».

Всё-таки одели девицу-воина в свадебный наряд, и была она в нём краше многих невест на смотре. Коса — солнечного золота, глаза — синие ледышки, а губы были бы соблазнительнее спелых ягод малины, если бы всё время не кривились с презрением к происходящему вокруг. Вдруг услышала Военега насмешливый голос:

«Чего ты такая сердитая, красавица? Чего губки дуешь? Дай-ка я тебя поцелую».

От такого нахальства девушка онемела. Дерзкой женщиной-кошкой оказалась Правда, на лице которой в ту пору ещё не было шрамов, а волосы вились тёмно-русой волной. Статная и стройная, в сверкающей кольчуге и с богато украшенным драгоценными камнями мечом, она улыбалась Военеге так, будто уже победила. Вдруг накатила на девушку неведомая немощь, всё ушло в туман, а пришла она в себя на руках у нахальной женщины-кошки.

«Ну, вот ты и нашлась, моя избранница», — сказала Правда, потянувшись к её губам.

Никогда прежде не приключалось с отважной Военегой ничего подобного. Чтобы вот так, по-бабски, шлёпнуться в обморок!.. Разозлилась необузданная богатырша, вырвалась из объятий и отскочила от Правды.

«Не бывать этому! — воскликнула она. — Я поклялась выйти замуж только за того, кто окажется сильнее меня в поединке. Только тому я покорюсь!»

Женщина-кошка усмехнулась.

«Вон оно что! И сколько женихов ты так отвадила?»

«Поверь мне, не один десяток молодцев ушёл от меня ни с чем! — гордо похвалилась Военега. — Весьма умелых и храбрых воинов, между прочим».

«Ну, тогда позволь и мне счастья попытать, — улыбнулась Правда. — Если одержу победу — поцелуешь?»

Девица только хмыкнула.

«Не видать тебе моего поцелуя! — и хлопнула в ладоши: — Подайте мне мои доспехи и оружие!»

Смотрины на время прекратились. Все собрались поглядеть на небывалый поединок: и сами невесты, и женщины-кошки, и князь, и знатные люди, и прочий народ. Пока Военега переодевалась, Правда рвала полевые цветы и плела венок в ожидании своей избранницы-противницы. И вот, Военега появилась — грозная и красивая в воинском снаряжении, ростом только чуть-чуть уступая женщине-кошке и вызывающе сверкая зимней небесной синевой в глазах. Но в тот же миг этот холодок растаял, а сама девушка смутилась, встретив в задумчивомвзгляде Правды нежность и восхищение. Снова небывалое дело! Чтобы смутить бесстрашную Военегу, нужно было очень постараться…