Unknown - i c9f346a077dd1b7f

понял, что сдерживал.

- Хорошая девочка.

Отец Уесли погладил ее по носу и начал уходить. Однако, в тот момент, когда он

повернулся спиной, колени Скаковой Красотки подогнулись, и она упала снова.

- Черт.

Уесли гладил ее, пока его отец и доктор Фишер слушали ее сердце и легкие еще

раз.

- Мы должны поставить ее снова, - сказал его отец.

- Что случилось? - спросила Нора, обнимая Бастинадо и держа его на коленях,

как собаку.

- Она устала. Она просто родила ребенка величиной с лошадь. Потому что это

была чертова лошадь.

- Она должна была встать, - объяснил Уесли. - Она пробыла в лежачем

положении слишком долго. Лошади не могут долго лежать. Это смертельно для них.

Глаза Норы расширились.

- Это не очень хорошо. В чем проблема?

- Упряма. Измотана. Кто знает? В легких все чисто.

261

Принц. Тиффани Райз.

Отец Уесли уставился на Скаковую Красотку, как будто внушая ей встать. Уесли

присоединился к нему и начал тянуть ее за уздечку. Она приложила вялые усилия,

прежде чем уронила голову обратно на землю.

- Дерьмо.

Уесли потер лоб. Скаковая Красотка была не просто лучшей племенной кобылой

на ферме, она была любимой лошадью его матери. Он обязан ее поднять.

- Давай. Попробуй еще раз, - сказал отец Уесли, несколько раз ободряюще

похлопав и потрепав кобылу. Его голос оставался спокойным, но Уесли мог видеть

линии напряженности на лице. Красотка была застрахована почти на двадцать

миллионов долларов, но это было ничто по сравнению со счастьем матери.

Все трое приложили свою коллективную силу в попытке поставить Скаковую

Красотку на ноги. Всем троим это не удалось. Уесли видел раньше, как лошади

становятся усталыми и вялыми, не желая вставать на ноги без видимых причин. Роды

изнурили Скаковую Красотку за пределами разума или инстинкта.

- Мы должны взять стропы и поднять ее вверх. Ничего не поделаешь, - сказал

доктор Фишер. - Я вызову подкрепление. Нам нужно доставить ее в больницу.

- Уес? - голос Норы донесся из-за его спины.

Уесли проигнорировал его.

- Это для нее единственный вариант? Вы знаете, что она не выдержит этого, -

заявил он.

- Уесли? - донесся голос Норы снова.

- Секундочку, Нора.

- А матери-лошади защищают своих детенышей? - спросила она.

- Конечно, - сказал он и опустился на колени у головы Скаковой Красотки. Ее

глаза опустели, и он не смог найти в них желания жить. Ни скорая, ни даже больница,

ни поднятие ее с помощью строп не смогут вернуть его обратно.

- Почему?

Скулящий звук, душераздирающий и кроткий, разрезал напряженную тишину в

стойле. Уесли встал и развернулся. Нора держала стек в руке, и жалкий всхлип

послышался не от нее, а от Бастинадо. Она подняла стек и еще раз обрушила его на

спину крошечной лошадке. И еще раз жеребенок испустил самый тихий, самый

жалкий крик боли, что Уесли когда-либо слышал в своей жизни. Жеребенок вздрогнул

и попытался убежать прочь, но его новорожденные ножки дрожали под ним. Еще раз

Нора ударила Бастинадо с шокирующей силой, силой, которой, он и не знал, что Нора

обладала. Еще раз Бастинадо заскулил и заартачился, его глаза были дикими и

262

Принц. Тиффани Райз.

темными от ужаса. И из-за спины Уесли послышался ответный вопль. Уесли пришлось

делать ноги, поскольку две тысячи фунтовая разъяренная кобыла-мать поднялась на

ноги и рванулась вперед.

- Нора!

Уэсли направился к ней, но его отец опередил его. Он дернул Нору с пути

разгневанной Скаковой Красотки, вытащив ее из стойла. Уесли даже не вышел через

дверь, он вылетел из нее. Все вчетвером они стояли возле стойла, наблюдая, как

Скаковая Красотка уткнулась носом в нос Бастинадо. У хрупкого новорожденного

были три параллельных рубца на спине, но Уесли не видел крови. У него, возможно,

будут шрамы. Но у него также будет живая мать.

- Нора? - Уесли посмотрел на Нору и увидел, что она тяжело дышит, с широко

раскрытыми глазами и безмолвно сжимает хлыст побелевшими костяшками. - Ты в

порядке?

Она покачала головой.

- Я в порядке, - сказала она, хотя он не был уверен, что поверил этому.

- С ним тоже все будет хорошо.

Уесли осторожно взял стек из ее руки и повесил на стену к другим аксессуарам

для верховой езды. Обернув руку вокруг ее талии, он притянул ее ближе. Она не

обмякла у его тела, как обычно. Она просто стояла, дышала, уставившись в пустоту.

Уесли напрягся, когда его отец подошел к ней, с новым выражением в глазах.