Федорцов Владимирович - Сталкер-югенд

− И чему же я свидетельствую? - ничего не понял Тонни из сказанного ему.

− Лживости устремлений твоих предшественников. Алые паруса на мачтах не гарантируют, что корабль не налетит на рифы. А робинзонада хороша только в книгах. И конечно....

Тонни промолчал. К чему клонил разговорчивый вонючка он понятия не имел.

− ....наступление Эпохи избранных, − после паузы объявил невидимка.

− И кто же они? Избранные?

− Разве непонятно? Человек это звучит гордо, но только из уст самого человека. Так же как и Человек - царь зверей! Кроме самого человека надпись прочесть некому и осмысление глубочайшей глупости ждать не приходиться. Поэтому сдаем в архив и глупость и её апологетов.

И снова Тонни не издал ни звука. Он был бы рад поучаствовать, поспорить, но о чем говорить с шизиком?

− Как понимаю, разговор исчерпан, − закончил рассуждения невидимка.

− Уходите? - спохватился Тонни. В груди сделалось пусто.

− От того уйду я сейчас или нет, ничего не зависит. А я уйду. Очевидно же. К счастливой прослойке НЕКОТОРЫХ ты не относишься. В прочем и другие тоже.

− Оставите меня здесь подыхать? - не желал верить Тонни столь чудовищному намерению. Шизик шизиком, но не настолько же, бросать раненного.

− Оставлю. Именно подыхать.

В голове мешанина слов. Какие нужны, какие важны, какими достучаться до сознания вонючки. Убедить − так делать нельзя! Нельзя и все! Это бесчеловечно!

ˮДа он шутит! Шутит! А я поверил! Повелся!ˮ - зародилась в голове спасительная мысль. Во всяком случае, спасительной она ему представлялась. Обнадеживающей. В принципе, герою так же не вставляет умирать, как не герою. Иногда слишком явно.

Через Тонни переступили. Невидимка направился к дверям.

− Хотел бы я напоследок взглянуть тебе в рожу, − выпалил в отчаянии Тонни.

Резкое сближение.

− Ты уверен, что хочешь именно этого? - произнес невидимка, дыша раненому в переносицу.

Чтобы сдаться, не нужно прилагать усилий. Сдаться значит не прилагать их вовсе.

− А может я...., − протянул Тонни руку в темноту. Хорошо бы ухватить вонючку. Да, было бы просто здорово ухватить его! −...согласен стать как вы...

Жаль не видно происходящего в темноте. Удивился ли вонючка? Обрадовался ли? Где это проклятый фонарь?

− К сожалению, укусом в область шеи дело не сладить, − не приняли капитуляции от Тонни. - Генетика слишком не предсказуема в своей вариантности. Но ты был бы совсем не плох в ипостаси Носферату.

В какую бы форму не облачен отказ, отказ он и есть.

− Ну и проваливай! Пизд...й! - надрывал глотку Тонни. Ему было страшно и стыдно. Чего больше? Страшно. - Катись откуда явился! Вонючее дерьмо! Трус! Слабак! Я сам справлюсь! Без твоей помощи! Нах...й она мне не сдалась! Ты понял, пидор!

Порыв гнева иссяк. Тонни ˮсдулсяˮ и обессилено распластался на полу. Смысл надрывать глотку. Неожиданно посветлело. Слепыш лежал совсем рядом. Никого нет. И не было. Не могло быть.

− Просто я устал, − успокоил себя Тонни. Он пощупал лоб, щеки - горячие ли и закрыл глаза. Чем не выход. Закрыть глаза.

Тонни Дейноних, экс-Раптор, сдался быстрее, чем умер заряд батареи фонаря. Сердце остановилось, а свет продолжал простреливать мрак, освещая размазанную босыми ногами кровь. Оно и к лучшему. Человек одинок в темноте. Но это вовсе не означает, что он в ней один.

Give peace a chance!

The Beatles.

1.

В правительственной переписке, любые упоминания сооружения за номером 29 носили гриф ,,Секретноˮ. Без каких-либо комментариев к цифре. Посвященным в гостайну ни ссылки, ни сноски, ни какие-либо пояснения не требовались. Так же как не требовались пояснения к обозначениям типа 7/5 или А1-6. Различия в нумерации, очевидно, означали различия в функциональности, в конструкции, возможно подразумевалось местоположение, но это уже из разряда допущений. Однако нельзя исключать, существование определенных бумаг с другим грифом ,,Совершенно секретноˮ или ,,Сверх секретноˮ, имевших хождение в очень ограниченном кругу должностных лиц, где до мелочей прописывались теперь неизвестные нюансы.

У военных подобные объекты нигде не зафиксированы (или не сохранились документы), что вовсе не означало непричастности армейских к их созданию и контролю над ними. Об этом можно говорить с определенной долей уверенности, исходя из выборок сохранившихся штабных рапортов в высшие инстанции.

ˮ...С начала года количество введенных убежища класса Ковчег достигло сорока трех.ˮ

ˮ... Отказ от строительства одного Бастиона позволит дополнительно возвести три-четыре Ковчега...ˮ