Федорцов Владимирович - Сталкер-югенд

Подбросив полупустой пакет, Юшенг врезала по нему ногой. Разорванная упаковка влипла в стену. Пена и жидкость слезами потекли по ощеренной мордахе монстра. Рой глянул на девушку не дружелюбно. Пострадало его лучшее граффити.

− Так почему мы все еще здесь? - спрашивает Феликс, откладывая гитару. Благоразумней забыть инструмент в классе, чем потом безустанно горланить песни, увеселяя товарищей.

− Макс, договоришься? - сияет конопушками Влад. Кэп даже подрос от счастья.

Конечно, договориться сможет любой, кто знает с кем и о чем договариваться. Не обязательно именно Максу. Но просьба прозвучала, и отказаться, значит отказаться от участия в общем деле. И от Чили. С одной стороны не стоит светиться в Барабане. Как-никак по уважительной причине отсутствует. Бобби Зуб шуток с деньгами не любит и не понимает. С другой... вроде неплохие перспективы ,,снять пробуˮ с бело-красно-синей. Оправдан ли риск? Еще как!

− Не вопрос, кэп, − выразил согласие Макс. Дескать, для сталкеров всегда, пожалуйста!

Парень подал руку Чили, помочь спрыгнуть со стола.

− Моя королева!

Королева обошлась без посторонней помощи.

− Цыпа, а денег хватит? - как всегда скептичен Харли. - Или пожертвования собирать будешь?

Он стащил с головы красную бейсболку побираться. В ней Нытик походил на гуся.

− Не твоя печаль, − спокоен Влад.

Таким и должен быть капитан. Именно таким. Спокойным, взвешенным в словах и ответственным за них. Тогда за ним пойдут.

***В день предыдущий. Переход секторов Y-23 и Z-1.

Денек выдался паршивей паршивого.

ˮСамый паршивый из паршивых..., − устало думал капрал Рифкин о своих парнях Фолке, Малыше Ли, Дугге и о том, что произошло.

Его редко звали по имени. Почти никогда Айзек и всегда Рифкин. Даже мать, когда сердилась, выговаривала ему.

− Рифкин, ты заслуживаешь самой лучшей порки, на какую способна моя рука.

И порола. Однажды её даже вызвали в школу за неприемлемые методы воспитания. Они друг друга не поняли. Молоденькая директриса...

ˮСиськи у ней были класс! Вся школа любовалась....ˮ, − вспомнил пикантную подробность Рифкин.

...и его матушка. Ну, порола. У него нет на то обиды. Нисколько.

− Мало прикладывалась, − осторожно вытянул капрал затекшую ногу. Легонько помассировал.

Все же интересно, почему его никто не звал по имени? Рифкин и точка! Одноклассники, друзья, подружки.... Краснощекий Дед Мороз и тот, выпячивая ватную бороду, басил.

− Слушался ты маму Рифкин?

И не дожидаясь ответа, совал подарок. Таких Рифкин у него - сотни.

ˮВот-вот самый подходящий момент предаться воспоминаниям....,ˮ − язвил капрал, вгоняя в ствол последний патрон.

О чем грезил восемнадцати летний задрот, выбирая для себя карьеру военного? О всяких глупостях. О романтике. О звездах на погонах. Его будут знать в лицо, незнакомые спешить раскланиваться, знакомые жать руки и спрашивать как идут дела. Бабы встанут в очередь хотеть заполучить героя себе под одеяло. А медали? Куда без них! Обязательно будут медали. Полный набор. От плеча до плеча. И не за выслугу, а боевых. За Доблесть! Стоило бы раскинуть малым и чахлым умишком, за что давать побрякушки, если войны не предвидеться. И с кем воевать-то? С переселенцами? Кому не посчастливилось побывать на Заброшенном Бремсберге так не подумает. На его теперешний взгляд, люди, обосновавшиеся в таком гиблом месте достойны уважения. Жить в Бремсберге необходимо немалое мужество. Мужество не наложить на себя руки, и собирать развалившуюся судьбу по крохам. Обустраивать быт, добывать хлеб, растить детвору, ни на кого не надеяться, кроме себя самого. Бремсберг это не общность людских трагедий, это индивидуальность личных драм. Ссыплете в мешок разноцветных камешков. Что получите? Нет, не мешок гальки, а гальки в мешке. Почувствуйте разницу. Впрочем, если не гостил в тех краях, не почувствуешь. Это доходит, когда заговоришь с людьми, заглянешь им в лица, увидишь воочию их житуху. Когда сам хлебнешь лиха. Он хлебнул и прямо скажет, за переселенцев медаль получать стремно. Наивно обманываться, и среди переселенцев водятся такие экземплярчики, ого-го! Одни братья Гризли чего стоят! Но подобное дерьмо и в Термитнике не в дефиците, так что его наличие - не показатель.

С бродягами история еще хуже. Обосновался в Кишке, т.е. в городском коллекторе, значит, жизнь спустила тебя в сортир. Глубже некуда, ложись и помирай. Однако, в Кишке жили. Цеплялись за соломинку и жили, по макушку в отбросах. Мое вам почтение! Кого не назвал? Изгоев? Изгои да. В умных книгах пишут, у человека, не следящего за чистотой рук, заводятся аскариды. Так вот, для Термитника изгои аскариды и есть. И сами они не исчезнут. Вот за них медальку схлопотать можно. Или пульку от них. Как спроворишься. Но что он, сопляк, тогда знал о переселенцах, бродягах и аскаридах? Ничего. Гипертрофированные слухи...