Рита Браун - Одного поля ягоды

- Мой дом - это тебе не завод, - Селеста скрестила руки на груди.

- Нет, но Кора - представитель пролетариата, - Фейри заговорила громче. - Рабочие восстанут против своих хозяев!

- Фейри, ты начиталась крамольных книг? - бровь Селесты удивленно поползла вверх.

- Я... да.

Фанни чуть не рухнула.

- Фейри, да я никогда не видела, чтоб ты хоть одну книжку раскрыла за все то время, пока мы были в колледже!

- Карл Маркс, этот немец? - Селеста тоже была ошеломлена. - Да ну, Фейри, не обращай внимания на немцев. Они все еще от Аттилы не оправились.

[ Атти м ла (умер в 453) — правитель гуннов с 434 по 453 год, объединивший под своей властью тюркские, германские и другие племена, создавший державу, простиравшуюся от Рейна до Волги . ]

- Как это тебе в голову взбрело начать читать? - поинтересовалась Фанни.

- Это Гораций меня сподвиг. Вы знаете какой он консерватор. Он вернулся из своей последней поездки в Чикаго и просто дымился от злости, когда говорил насчет профсоюзов, нездоровых идей равенства и парижской революции 1871 года. Никогда не видела, чтобы он так нервничал. Ну, и я решила - если что-то так расстраивает Горация, наверняка это - хорошее дело, и надо узнать об этом поподробнее.

- Несмотря на то, что это очень интересная мысль, я не думаю, что Кора начиталась чего-то этакого у нас за спиной. Кора не умеет читать, - мягко заметила Селеста.

- Ой, правда? - слегка удивилась Фанни. - Я об этом даже не подумала. Интересно, а многие ли из наших слуг умеют читать?

- Зато они хорошо умеют считать, - вздохнула Фейри.

Тут Фанни вернулась к тому, с чего начинала.

- Так что мне делать с "Дочерьми Конфедерации"?

- Вы трое, вы так и не можете прекратить пререкаться и выработать общий план, хотя бы один? - вмешалась Рамелль.

- Чем я заслужила эту яростную вспышку логики? - Селеста явно обиделась.

- Дорогая, весь город на ушах стоит. И я очень сомневаюсь, что кто-то это организовал или специально обостряет конфликт. Просто то, что ты не отдаешь пианино, выглядит жестом злой воли. Господь свидетель, Селеста, ты же можешь купить себе фабрику по производству роялей, если захочешь. Людей задевают мелочи, а не крупные промахи. Ты ведь знаешь - один маленький инцидент может стать причиной большего - и так до тех пор, пока все не позабудут, как и с чего вообще все началось, - спокойно проговорила Рамелль.

- Ты совершенно права, Рамелль. Но черт бы меня побрал, если я уступлю требованиям кучки слуг и лавочников!

- Уступишь только в том, что подаришь Луизе пианино? - Фанни прекрасно понимала позицию Селесты, но все равно подпустила шпильку.

- Фанни, я потеряю лицо - и в твоих глазах, и в глазах целого города. Это вопрос дисциплины. Никто не может раздавать вещи только потому, что его об этом кто-то попросил.

- Странно. А я думала, что Иисус именно об этом и говорил, - на этот раз голос Рамелль звучал жестче.

- Последний христианин умер на кресте! - Селесту это явно задело.

[ Отсылка к цитате Ницше: "Первый и последний христианин умер две тысячи лет назад, на кресте". ]

- Христос никогда не упоминал о пианино, - невинно заметила Фейри.

- Да-да, никаких пианино в Новом завете. Все, что у них было - это Давид со своей арфой в Ветхом, - Фанни блеснула своими обширными библейскими познаниями.

На лице Селесты засияла улыбка.

- Леди, у Иисуса пианино не было, а вот у нашей Проповедницы есть!

- У Карлотты? - непонимающе переспросила Фейри.

- Хотела бы я на это посмотреть. Ты попросишь свою сестру подарить Луизе пианино, но самое большее, что та от нее получит - это благословение. Может, она и тронулась на почве религии, но у нее снега зимой не выпросишь! - съязвила Фанни.

- Ах ты, маловерная женщина! - Селеста воздела руки, одновременно благословляя и упрекая. - Или ты забыла, что сестра моя возглавляет Академию благородных девиц?

- Селеста... - до Фанни Джамп стало доходить, к чему она клонит.

- Да, я отправлю раннимидское музыкальное диво в Академию - как для дальнейшего образования, так и для духовного совершенствования.

- Ты гений! - восхитилась Фейри.

- Это твои слова, я этого не говорила, - кивнула Селеста.

- Дорогая, ты чудо! - Рамелль коснулась руки Селесты.

- Осторожнее, дорогая. Мы же не хотим задеть естественные чувства Фанни и Фейри.

Фанни обожала такие редкие моменты. Никто никогда не упоминал об этом прямо, хотя чем старше она становилась, тем все более безразлично ей становилось, что болтают о Крейгтоне или ее любовниках. Селеста, однако, была куда более сдержанной.