Unknown - i ca3f680c1a032a6f

тридцать, если я не ошибаюсь. Его внешность была словно со страниц журналов, и, судя по

вчерашней женщине все так и было.

Думаю это странно прыгать в постель к другой женщине, когда прошло всего

несколько дней со смерти моей мамы. Возможно, одной из причин стал он, и она не могла

видеться со мной из-за него. А может она просто хотела создать другую семью, которая не

включала меня.

Возможно, после ужина с той женщиной, он привел ее в квартиру. Сначала он показал

комнату моей мамы, затем свою, а потом мою. У них, что не было общей спальни? Все

становилось еще страннее с каждой минутой, и могу сказать только одно, Брюс мне совсем

не нравился.

Когда двери лифта открылись его зеленные глаза встретились с моими. После того как

мы прервали эти гляделки, он игриво улыбнулся женщине в его руках. Мое лицо тут же

покраснело. Уверена, я была похожа на красную вишню. Одно дело читать про это в книгах,

а другое видеть вживую, но судя по тому, что его член не подавал никаких признаков в

штанах, могу сделать заключение, что у них еще не было секса.

Конечно же, мне была противна эта женщина. У нее были прекрасные блестящие

волосы, загорелая кожа, и тело, за которое можно было умереть, и все равно она меня жутко

бесила, и я даже не знала из-за чего именно. Может потому что моя мама умерла, и он прямо

здесь собрался трахать эту женщину? Ну, возможно он всегда ее трахал. Или тот факт, что я

начала ревновать, когда увидела ее, повисшую на нем? Я надеялась, что этот человек не мой

отчим, возможно, его сын или коллега. Эта надежда разбилась в ту же минуту, когда

неприятное чувство накрыло меня.

Я ревновала своего новоиспеченного папочку к женщине, которую он трахает или

трахал прошлой ночью. Черт, если они пришли сюда после ужина, значит, она пробудет

здесь все утро. Сейчас я уже не злилась на свою маму, я просто начала питать ревность.

Я тонула в пучинах одиночества. Думаю, мне просто не хватает внимания. Да это

точно из-за этого , сказала я себе, пытаясь поверить в эту наглую ложь. Я не могу питать

страсти к мужу моей матери. Нет, я просто слишком долго пробыла в школе-интернате для

девочек. Я просто изголодалась по любви. Да! Я завидовала той привязанности, а не

ревновала эту стерву к нему.

Я стиснула зубы, думая об этой женщине. К черту это, она долбаная шлюха. И я могу

думать обо всем, о чем захочу. Завязав свои волосы в пучок, я иду на кухню. Если мне

повезет, то я не увижу сейчас Брюса и эту вертихвостку с вчерашнего свидания. От этих

мыслей у меня скрутило живот. А вдруг они сейчас на кухне, и играют в брачные игры? Или

она готовит ему ужин, как любящая вторая половинка. Ну, или что-то в этом роде.

Я как раз уже доходила до кухни, когда услышала глубокий голос Брюса, и замерла на

месте.

— Нет, у нас сегодня был ужин, — он сделал паузу, очень долгую паузу, из чего я

предположила, что он разговаривает по телефону. — Она только на неделю, да, я выпру ее

задницу отсюда, как можно быстрее. Доверься мне. Мне и самому не нужна вечно

ошивающаяся девчонка в квартире, у нас с тобой нет на это времени.

Его слова сильно ранили. Почему меня так беспокоило, что он не хотел видеть меня

здесь? Это моя история жизни. Да пошел он. Если он так не хотел моего нахождения здесь,

то не стоило жениться на моей матери.

Я вошла на кухню, игнорирую его, пусть и дальше издевается, если хочет. Я услышала,

как он глубоко вдохнул, а затем почувствовала его глаза на мне, но я продолжила делать вид,

словно его нет позади меня с чашкой кофе в руках и телефоном у уха. Я ощущаю, как

небольшой груз покинул мои плечи. Отрыв двери холодильника, я почувствовала, как тело

пробрал холод, и только затем осознала, в чем была одета. Я так привыкла к жизни с

девочками, что напрочь забыла, в чем хожу по утрам. Мои соски затвердели от холода, и я

абсолютно ничего не делаю, чтобы помешать этому. Мурашки пробежали по моим

обнаженным ногам.

Черт, как же я теперь смогу повернуться к нему? Я стою перед холодильником, одетая в

маечку, трусики и носочки.

— Нет, Холли обед остается в силе.

Я подавляю порыв тошноты при упоминании имени Холли.

— Хорошо, увидимся.

А затем следует звук падающего телефона. Удивительно, как он еще не разбился.

— Где, черт побери, твои пижамные штаны? — поворачивая голову в его сторону, я

встречаюсь с его потемневшими глазами, которые прикованы в этот момент к моей попе. Ну