Лейтон Миа - Герой

Внезапно на меня надевают наручники, мужчины тянут меня назад. Я развожу запястья в стороны, и металл разрывается. Сила моего рывка посылает офицеров в полёт к дальней колонне. Норман сидит позади толпы в машине, его лицо всё в морщинах.

— Я не знаю, что происходит, — произносит шеф полиции, — но тебе нужно пройти с нами прямо сейчас. Если ты попытаешься сбежать, у нас не будет иного выхода, кроме как открыть огонь.

Спускаюсь вниз по ступенькам в наручниках, болтающихся у меня на запястьях, и толпа автоматически расступается. Позади меня слышится щелчок затвора, но выстрел следует лишь после того, как толпа расступается. Пуля пронзает верхнюю часть моего бедра. Едва ли это можно назвать помехой.

Я намного быстрее полицейских. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что я оставляю позади себя наполненные ужасом лица. Блокирую их в своей голове так же, как и сирены, звучащие за спиной.

Мой водитель подгоняет машину в заранее выбранное место: в аллею недалеко от участка. Он срывается с места сразу после того, как я оказываюсь на сиденье рядом с Норманом.

— Что я мог сделать? — спрашиваю я, видя вопрошающий взгляд Нормана.

— У вас не было выбора, — отвечает он. — Всё будет в порядке. Ранее мы уже сталкивались со свидетельствами вашей силы.

— Но не так. Никто не видел, как я поймал пулю, и при этом остался в живых для того, чтобы рассказать об этом.

— Не считая члена картеля на складе.

— Считай, что он труп. Кто поверит, что это был просто выброс адреналина? Лишь это оправдание я могу использовать постоянно.

— Мы разберёмся с негативными последствиями после того, как вернём Кейтлин.

Я сжимаю челюсти, киваю и всматриваюсь в окно.

— Возможно, стоит задуматься над тем, чтобы закончить всё это.

— Закончить что?

— Всё это, сэр.

Я смотрю в окно, не желая даже допускать эту мысль.

— Хозяин Пэриш?

— Что?

— Я спросил о том, куда вы хотели сейчас отправиться?

— Твою мать, я не знаю.

— Нам лучше поехать в поместье и подождать, сэр. Они свяжутся, когда будут готовы с нами встретиться.

— И как мне, по-твоему, это сделать? Я не могу просто сидеть и ждать, зная то, что она у них.

Он качает головой:

— А какой у вас выбор?

ГЛАВА 45.

Кейтлин.

Меня игнорирует единственный шанс побега. Неважно, как сильно я зажмуриваю глаза и пытаюсь успокоиться, уснуть не получается. Не знаю, сколько времени пройдёт до возвращения Гая, но вдруг раздаётся скрип двери, и я открываю глаза.

Закат слабо освещает комнату, поэтому он включает тусклую лампочку. Гай до сих пор не накинул рубашку, и я украдкой восхищаюсь его разноцветными татуировками, покрывающими плечи и руки. За ним входит паренёк с вещами, которого я уже ранее видела.

— Buenas, querida (прим.: привет, милашка), — произносит Гай, подходя настолько близко, что его лодыжки касаются моих коленных чашечек. — В этом положении ты выглядишь мило, но можешь встать.

— Испанский? — спрашиваю я.

— Научился, когда был моложе. Провёл немного времени в Мексике и с тех пор говорю, особо не задумываясь.

Мой взгляд блуждает по надписям и рисункам на его коже, ведь они сейчас расположены в непосредственной близости от моего лица. На руке замечаю татуировку, которую тогда увидела Фрида: маленькую тёмно-красную розу с буквами «РИВ» по центру.

— Нравятся? — спрашивает он.

Мои глаза находят его:

— Нет.

— Как не стыдно, — он облизывает губы, а его палец скользит вниз по моему горлу и уходит под линию декольте на моем свитере. Гай легко проводит по моей ключице, вызывая мурашки. — Я с удовольствием пометил бы тебя чем-нибудь.

Я загнана в угол, но пытаюсь сделать шаг назад.

— Мне можно поесть?

Он смотрит через плечо и кивает. Парень передаёт ему наручники и покидает комнату. Гай выпускает один браслет из рук и болтает им у меня перед лицом.

— Руки над головой.

— Зачем? — поспешно спрашиваю я. — Всё равно я не смогу никуда уйти.

Он молчаливо ждёт, поэтому я сдаюсь и поднимаю руки вверх. Гай достаточно высокий, чтобы без проблем надеть их на мои запястья.

— Ты думаешь, что Кельвин перегнул палку, пряча тебя все эти месяцы, — произносит он, пока застёгивает наручники, — но он понимает, что если мы чего-то хотим, то можем быть беспощадными.

— Но ты всё равно спас меня от тех мужчин.

— Я спас тебя, — говорит он, затягивая браслеты таким образом, что мне приходится встать на цыпочки, — для себя. Потому что у тебя есть нечто, необходимое мне, — он опускает свои руки, а мои остаются поднятыми. Я тяну их вниз, но замечаю, что наручники прикреплены к ржавому гвоздю, выпирающему из стены. Встаю на носочки, и из-под свитера появляется край нижнего белья. Он добавляет: — Совершенство.