Андрей Имранов - Цитадель души моей

Поворачиваюсь к Варту. Видок у него – тот еще. Буро-коричневого цвета, весь в

неровно покрывающей тело грязи (местами обильно спрыснутой кровью) и только по

белеющим глазам понятно, где у этого куска трясины голова.

- Ты похож на ожившую какашку, - говорю я ему.

Варт смеётся.

- Сам-то, командир, думаешь, красивее выглядишь? Ну так что, где твой третий?

- Вот лежит, - я тыкаю пальцем, - дыру в боку ему ты сделал?

Варт хмурится, задумывается, потом признаёт:

- Не я. Но тогда… - он замолкает, и мы вместе принимаемся осматриваться. Хотя – было

бы на что смотреть. За шесть дней этот пейзаж мне настолько опостылел, что готов с

закрытыми глазами ходить, лишь бы его не видеть. Лужи грязи вперемешку с грязными

лужами и редкими кочками. В лужах плавает какого-то особенно мерзко-землистого цвета

ряска, а трава, которой поросли кочки, настолько жесткая и острая, что обопрись нечаянно

голой рукой – весь изрежешься, как пучок ножей в руку взял за острия. И всё это тонет в

тумане, который до конца за весь день так и не развеивается. Говорят, весной, когда

очеретник цветет, или осенью, когда мох пушится, здесь красивее. Как-то не верится, если

честно. Да и проверять желания нет. Унылое и гиблое место, короче. Даже без стаи злых

вержьих волков.

- Как будто хлюпает там что-то, - говорю я, махнув рукой в сторону, - посмотрим?

Варт отводит глаза. Я понимаю, о чём он думает. «Один волк – не стая, может, ну его? Тем

более, что он наверняка уже убежал куда-то вглубь болот, теперь его и целой армией не

найти». У самого эта мыслишка уже пару раз проскользнула – сразу, как я понял, что один

из волков бродит сейчас где-то жив-здоровёхонек.

Но неважно, о чём человек думает. Важно, что он делает.

- Надо посмотреть, - вздыхает мой боец, - чистим, так уж ровно. Где ты хлюпанье

слышал?

- Там, - машу я рукой, - справа от тропы.

Варт снова вздыхает, и опять я его понимаю. Тропой-то по болоту ходить – дело не из

приятных, а уж вне тропы – просто наказание.

- Ну, пошли за слегами?

Мы вернулись к маленькому сухому островку, где три часа назад (а кажется,

вечность прошла) оставили слеги. Подобрали их, я прикинул направление и мы пошли.

Варт ближе к тропе пошёл, а я – правее. Ох, и тяжкое это дело. Шатаясь, стоишь одной

ногой на скользкой, маленькой, потихоньку уходящей в трясину, кочке и лихорадочно

нащупываешь тяжёлой от грязи слегой очередную опору. Слега скользит в руках,

вырывается, как живая; пот в глаза льется, кровососы ползучие и летучие роями вокруг

увиваются, а у меня еще и рана старая в колене от влаги разнылась. И при этом будь готов

в любой момент от волка отбиться. Редкому врагу такого пожелаешь.

Полчаса минуло, и ладно, если я две стадии прошагал. Какой там всё болото

обшарить. Если не найдём сейчас волка, то… нет, никуда мы, конечно, не уедем. Будем

сидеть тут и ждать – в болотах ему жрать нечего, рано или поздно он выберется. И наша

задача – сделать так, чтобы он выбрался где-нибудь поблизости от нас. На живца его

приманивать, короче. На какого живца? А у нас их аж двое на выбор: я и Варт. Тут как раз

он голос и подал:

- Шелест!

Голос странный . Напряженный слегка, но опасностью не звенит.

- Что там?

- Подойди, посмотри. Нашёл я его.

«Его»? Волка, что ли? Если живого, то почему голос такой спокойный? Если мёртвого, то

почему не совсем спокойный? Хотя, чего гадать – сейчас сам увижу.

Увидел. Шагах только в пяти и увидел, и то – по тому, как смотрел туда Варт.

Волк.

Одна лишь голова, вся грязью измазанная, да кончики лап на поверхности у него

оставались. Глаза закрыты, ни волосок на морде не шелохнется, только ноздри чуть-чуть

подрагивают. Сам в свою ловушку угодил, волчара. Причём, еще до начала драки - лапы

все в крови, соседняя кочка ободрана – другие волки вытащить его пытались. Не смогли.

Ну-ну, тварь серая, это тебе за Людо. За Гая, за Маркуса, за Авла. Постою-ка я тут,

посмотрю, как ты тонуть будешь. Такой мне бальзам на душу от этого зрелища – куда там

первому императорскому театру!

- Может, прибьем?

Я удивился. Поднял глаза на Варта. Чего это он – в благородство поиграть захотел?

- Нет уж, пусть мучается. Помнишь Чёрного? Людо?

Варт фыркнул.

- Помню, конечно. Только я страсть как хочу уже залезть в теплую ванну, выпить вина и

расслабиться. Сколько эта тварь тонуть собирается? Еще час кормить комаров ему на