Кирилл - Unknown

Насколько Лиззи поняла, еда была уже готова. Ликер доставлен. Дополнительные официанты и бармены находились под руководством Реджинальда, а он точно «не уронит мяч». Безопасность осуществляли полицейские, которые должны были удерживать прессу в стороне, фактически все было готово.

Но она хотела чем-то занять свое освободившееся время. Адреналин зашкаливал, призывая ее к действию, как обычно… а теперь она все уже переделала, но от одной мысли, что было возбуждено уголовное дело примерно в пятидесяти ярдах от нее, не освобождало ее от нервозности.

Господи, Розалинда.

Ее телефон завибрировал у бедра, заставив подпрыгнуть. Она вытащила сотовый и выдохнула:

— Слава Богу,… алло? Лэйн? У тебя все в порядке? — она нахмурилась, когда Грета посмотрела на нее. — На самом деле, я оставила его в машине, но сейчас же схожу за ним. Да. Конечно, конечно. Где ты? Хорошо. Я заберу и принесу его тебе.

Отключившись, Грета спросила:

— Что происходит?

— Не знаю. Он попросил ноутбук.

— У него в доме должен быть с десяток компьютеров.

— После случившегося сегодня утром, думаешь, я буду с ним спорить?

— Натерпелся страху, — сказала Грета, хотя ее лицо выражало полное неодобрение. — Я пойду проверю клумбы и горшки перед домом, и подтвержу место для парковки на завтра.

— На восемь утра?

— Восемь утра, а потом пойду домой. У меня начинается мигрень, а завтра будет долгий день.

— Ужасно! Иди домой сейчас же, вернешься к самому началу.

Прежде чем Лиззи успела отвернуться, ее великовозрастная подруга посмотрела на нее суровым взглядом поверх тяжелых очков.

— С тобой все в порядке?

— О, да, абсолютно.

— Поскольку Лейн все время пасется здесь, поэтому и спрашиваю.

Лиззи взглянула на дом.

— Он разводится.

— В самом деле?

— Ну он так говорит.

Грета скрестила руки на груди, и ее немецкий акцент стал более заметным:

— Отсутствуя около двух лет, не слишком ли поздно…

— Он не плохой, знаешь ли.

— Прости? N ein , ты не думаешь так всерьез.

— Он не знал тогда, что Шанталь была беременна.

Грета взмахнула руками.

— Ну, конечно, и это все меняет, ja ? Поэтому он добровольно женился на ней, когда был с тобой. Просто идеально.

— Пожалуйста, не надо, — Лиззи потерла усталые глаза. — Он…

— Он был с тобой, и в то же время не был. Он звонил тебе, приезжал?

— А если и делал так? В конце концов, это мое дело.

— Я целый год названивала тебе, пытаясь вытащить из дома, чтобы ты пошла на работу. Я все время была с тобой и заботилась… разгребая тот бардак, который он сотворил. Поэтому не рассказывай мне, у меня нет к нему положительных эмоций, даже когда он шепчет тебе на ушко…

Лиззи дотронулась до щеки женщины.

— Хватит. Мы закончили с этим. Увидимся завтра утром.

Уходя, она бубнила себе под нос проклятия всю дорогу до машины, взяв ноутбук, отправилась к дому. Намеренно избегая кухни и зимнего сада (поскольку не хотела нарваться на Грету, которая собиралась домой), Лиззи вошла в библиотеку, и не задумываясь направилась к коридору, ведущей к лестнице для персонала и к кухне. Завернув за угол, она остановилась, пропуская двух полицейских, выносящих тело на носилках.

Останки Розалинды Фриланд были помещены в белый полутораметровый мешок на молнии, которая, к счастью, была плотно закрыта.

— Мэм, — произнес один из офицеров, — я вынужден попросить вас отойти в сторону.

— Да, конечно, извините, — сглотнув подкатывающую тошноту, она повернулась к стене, стараясь не думать о случившемся.

Но ей не удалось.

Она сообщила свое имя полиции, как и все остальные сотрудники, и кратко описала, что делала все утро, а также последние несколько дней. Когда ее попросили рассказать что-нибудь о главном бухгалтере, она фактически ничего не смогла ответить, поскольку не знала ее настолько хорошо, кроме как женщину, занимающуюся счетами.

Лиззи не знала была ли у нее семья или кто-то из близких родственников, которых следовало уведомить о смерти.

Она опять нарушила этикет Истерли, поднимаясь по главной лестнице, но учитывая, что фургон коронеров был припаркован перед домом и место преступления находилось прямо по коридору обслуживающего персонала, она была уверена, что ее промах не будет засчитан. На втором этаже, она уменьшила свой поспешный шаг, проходя мимо картин, написанных маслом и довольно-таки редких, отображающих свою давность и высшее мастерство.

Приблизившись к двери Лэйна, она не могла вспомнить, когда в последний раз спорила с Гретой, можно сказать на пустом месте. Господи, ей хотелось позвонить своей подруге и... но что она могла сказать?