Кирилл - Unknown

— Я, ах...

— По крайней мере, теперь я понимаю почему, — мужчина улыбнулся и совершенно серьезно произнес:

— Но он сказал, что вы увольняетесь? Это не мое дело, но почему? Он хороший человек. Не идеальный, но хороший. Не рекомендую никому играть против него в покер, только если имеются лишние деньги, которые хотят проиграть.

Лиззи нахмурилась.

— Я, ах...

— Я даже, кстати не знал, что он женат. Он никогда не говорил мне о своей жене, и я не знаком с ней… все время речь заходила о вас. Ну, вернемся к работе.

Парень даже не подозревал, что своими словами бросил бомбу в середину комнаты.

Сердце Лиззи застучало в два раза быстрее, и она спросила:

— Простите, но вы сказали... не знали, что он был женат?

Мужчина взглянул на нее.

— Да, он никогда не приводил женщин. Ни разу за два года, он просто спал один на моем диване. Я узнал о том, что он женат, лишь пару дней назад, когда он позвонил мне.

— Но должно быть вы встречались с ней, когда она навещала его, верно?

— Навещала его!? Дорогая, его никогда и никто не навещал… я знаю, потому что он фактически не выходил из квартиры. Мы играли в покер всю ночь, я шел на работу, возвращался, а он спал на моем диване в точно таком же положении, как я его оставил. Он ни с кем не встречался, и никому не звонил. И за два года никто к нему не приезжал, и он никуда не выезжал. Он сидел в квартире и пил. И, если честно, я уже подумывал, что следующим его обитанием станет палата в больнице в отделении диализа.

— О.

Мужчина приподнял бровь, как бы спрашивая, желает ли она еще что-нибудь узнать.

— Спасибо, — сказала она.

— Спасибо за цветы. Мне никогда раньше женщина не приносила цветы.

И он вернулся к работе, хмуро посматривая на экран.

Лиззи в полном оцепенении вышла из комнаты, напомнив себе, чтобы не пнуть дверь ногой.

Постояв немного в коридоре, она посмотрела на комнату мистера Болдвейна.

Никаких посетителей, никаких телефонных звонков. Два года в Нью-Йорке на диване своего давнего друга.

И Шанталь вдруг забеременила.

Якобы от Лейна.

Лиззи пошла вперед даже не осознавая, что она делает. Но прежде чем поняла, она уже поставила поднос с пустыми тарелками на ковер перед номером и на цыпочках прошла вперед. У двери мистера Болдвейна, она приложила ухо к деревянной панели и прислушалась.

Было тихо, но она все равно постучала.

Ответа не последовало, и она проскользнула внутрь, также тихо закрыв за собой дверь.

В комнате в воздухе весело что-то ужасающее. Но по сути, она вторглась сюда совершенно незаконно, поскольку у нее не было уважительной причины здесь находится.

По крайней мере, уважительной причины, связанной с ее работой.

Оглянувшись вокруг и прислушавшись, нет ли кого в ванной комнате или в других местах, она прямиком направилась к огромадной кровати.

Опустившись на колени, она растянулась на полу, залезая под кровать.

Клочок шелка по-прежнему лежал там.

Лиззи протянула руку…

Тук, тук, тук .

— Полотенца, мистер Болдвейн.

С силой рванув под кровать, Лиззи, спрятала ноги, опустив сверху покрывало донизу, как тут же вошла горничная.

Лиззи слышала, как женщина передвигалась по комнате, направляясь в ванную.

«Пожалуйста, только не нужно пылесосить и убираться, — подумала Лиззи, лежа в темноте под кроватью. — Повесьте эти полотенца и уходите».

«Повесьте полотенца», — повторяла она про себя, как молитву.

Господи, ее сердце так сильно колотилось, удивительно, как горничная не услышала его стук.

Спустя несколько минут случилось чудо, и шаги проследовали к двери, которая закрылась.

Лизи выдохнула и закрыла глаза. Ладно, видно следующей ее профессией будет домушник, после того, как она уволится из Истерли.

Схватив нижнее белье, она засунула его под резинку брюк, прикрыв сверху рубашкой. Затем выползла из-под кровати, поднялась на ноги и отряхнулась.

Подойдя к двери, она услышала... как пылесос заработал в коридоре.

Внизу в комнате мисс Авроры, Лейн изо всех сил пытался побороть яйца с беконом.

— Ты не обязан устраивать прощание, — сказала она, сев рядом с ним.

— Не думал, что я когда-нибудь услышу от тебя такие слова.

— С сегодняшнего дня правила изменились.

Он откинулся на спинку кресла и окинул взглядом ее маленькую кухню. Грязная посуда была вымыта и засунута в сушку. Губка лежала в специальной миске. Кухонное полотенце аккуратно висело на ручке духовки.

— Думаешь преподобный Найс проведет панихиду? — спросил он. — В баптистской церки Чарлмонта?