Тори Халимендис - По ту сторону тьмы

— Нет у меня никакого жениха! — выкрикнула я. — Вы лжете! Вот только я не понимаю, зачем вам это нужно.

Незнакомец мгновенно сгорбился и поник, так, слово внезапно постарел на много-много лет.

— Это нужно не только мне, — глухо ответил он. — Скажите, Северина, вам известна история ваших предков? Что вы знаете о Георге и Алексии Лерой?

— Алексия остановила ваши проклятые орды, — запальчиво произнесла я. — Помешала им опустошить наше королевство.

Седовласый медленно покачал головой.

— Все было не так, девочка, — сказал он устало. — Алексия была причиной ужасной кровопролитной войны. И в попытке остановить ее сделала только хуже.

— О чем вы? Что могло быть хуже, чем вторжение полчищ Сумеречных на наши земли?

Незнакомец провел ладонями по лицу таким жестом, словно умывался, а затем вновь выпрямился и обвел нас внимательным взглядом удивительно молодых глаз.

— Что вы вообще знаете об устройстве нашего мира? О Свете и Сумраке?

Я замерла, озадаченная вопросом.

— Свет и Сумрак являются отражениями друг друга, — озвучил Анри теорию своего прадеда.

Седовласый кивнул.

— И вечно противостоят друг другу, — добавил Мартин.

— А вот ваш спутник с вами не согласен, — усмехнулся незнакомец. — Не так ли, Благодатный?

Франц вздрогнул и в ужасе уставился на него.

— Да, я знаю, кто ты. И знаю, что долгие столетия Храм Света скрывал от своих прихожан истинное положение дел, виня во всех бедах Сумрак. И люди Света давно уже забыли об исконных врагах, тех, что время от времени пытаются прорваться в Верхний Мир. О тех, чье присутствие леденит кровь и вселяет страх даже в самые отважные сердца. Об обитателях Мира Нижнего.

— Им нет хода наверх, — отрывисто бросил Благодатный.

Его голос звучал подобно хриплому карканью.

— Что еще за Нижний Мир? — пораженно спросил Мартин. — И кто пытается прорваться оттуда к нам?

— Это сакральное знание, — резко ответил постепенно приходящий в себя Франц. — Обычным людям оно ни к чему. Как я уже сказал, никакой прорыв нам не грозит.

— О Черте вы говорили то же самое, — припомнила я. — Как оказалось, невозможного не существует.

— Пожалуй, именно мне придется вам все рассказать, — вздохнул незнакомец. — Ваши храмовники предпочитают скрывать от вас истинную опасность, пугая несуществующими врагами. Их можно понять: нерушимость Черты все еще почти ни у кого не вызывает сомнений, хотя это вовсе не заслуга Храма. Ваши Благодатные присвоили себе плоды чужого деяния.

Он подошел к темно-серой каменной стене и положил на нее ладонь. И поверхность ожила. По ней заплясали, разбегаясь, разноцветные искры.

— Карта, — выдохнула я.

— Именно, — подтвердил Сумеречный. — А теперь присмотритесь получше. Ничего не замечаете?

Алые искорки вытянулись в Черту, справа от которой лежал Свет, а слева — Сумрак. Нет, они не были зеркальными отражениями друг друга, как предполагал предок Анри, но сходство, безусловно, имелось.

— Здесь не хватает соседних королевств, — заметил Пабло. — Моря, островов Севера и Юга.

— Они не столь важны для нашей истории, — пояснил седовласый. — Наши королевства всегда были неразрывно связаны, как день и ночь. Одно просто не может существовать без другого. Разумеется, были споры и стычки — а как же без них? — но не серьезные конфликты. Отношения между Светом и Сумраком охладели семьсот лет назад из-за глупого случая. А пятьсот лет назад была предпринята попытка вновь наладить их, но получилось только хуже.

— А Нижний Мир? — задала я казавшийся столь важным вопрос. — Тот, о котором вы упомянули?

— А Нижний Мир — это Тьма. Абсолютная, беспросветная, все поглощающая на своем пути. Несущая хаос и разрушения. С каждым годом искры, составляющие карту, все больше и больше тускнеют. Я еще помню, какими яркими они были во времена моей юности.

— Это из-за Черты? Она ослабила связь между Светом и Сумраком и дала выход Тьме?

— Черта — это всего лишь следствие, девочка. Причину я уже назвал. Спросите у своего Благодатного — много ли чудес совершали за последние годы Искры Света? Многих ли страждущих исцелили?

— Черте без малого пятьсот лет, — огрызнулся Франц. — А Искры начали затухать совсем недавно.

Я в волнении приложила руки к щекам. Значит, сила Света уменьшалась, и в Храме об этом знали? Знали и молчали?

— Но сила их год от года все уменьшалась, — возразил Сумеречный. — А теперь и вовсе пропала. И причина прекрасно известна храмовникам, не так ли, Благодатный?