Unknown - i aba83bac510750a4

вздрогнула. – Прости, я знаю, это было давно. Просто мне кажется, ты должна знать. Та Тара,

которую знал мир, отличалась от той, что знал я. Господи, я так по ней скучаю, – он потирает глаза

руками. – Станет ли легче? Я не могу даже сказать, насколько мне еѐ не хватает.

– Обещаю, тебе станет легче. Ты всегда будешь по ней скучать, но в этом нет ничего плохого.

Он тянется к моей руке и сжимает еѐ.

–Спасибо за это. Я надолго в долгу у тебя.

Я не могу говорить. Ощущение его руки на моей выбило все разумные мысли из головы.

Он не отпустил мою руку и вдруг стал выглядеть застенчиво.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

– Может, я не знаю... может, сходим за пиццей или за чем–либо ещѐ когда–нибудь? Ну, это не

обязательно должна быть пицца... Знаешь, просто сказать тебе спасибо.

Он зовѐт меня на свидание? Не факт. Он просто чувствует себя виноватым за то, что

расспрашивал о Таре. Конечно, он не хочет идти со мной на свидание. Ради всего святого, его сестра

только умерла. Но всѐ, о чѐм я могу думать – это прикосновение его руки и каково будет его

поцеловать. Я никогда не буду интересна ему. Даже через миллионы лет. Остановите этот поезд

мыслей прямо сейчас.

Он странно смотрит на меня, и я понимаю, что мне нужно сказать что–нибудь вслух.

– Пицца – это хорошо. Мне нравится пицца. Пока в ней нет анчоусов.

Совершенная улыбка, а затем и выражение лица от Джека.

– Хм. Анчоусы – пища дьявола. Не беспокойся. Мы проведѐм анти–анчоусовый ритуал.

Согласна?

Мы оба посмотрели вниз на наши руки: они всѐ ещѐ были переплетены, поэтому мы подняли

их вверх и вниз в знак слабого рукопожатия. Мы засмеялись, и вся неловкость вдруг испарилась.

Просто наоборот, фактически, словно это самая нормальная вещь на земле.

***

Она была там, когда я пришла домой. Напугала меня до чѐртиков, когда я открыла шкаф. Она

сидела в углу с обувными коробками. Я хлопнула дверцей и включила радио на такую большую

громкость, которая только была возможна.

Но я всѐ ещѐ могла еѐ слышать.

– Тебе он нравится, не так ли?

Я пела песню, которая играла по радио, не смотря на то, что не знала слов. Это была

дерьмовая болтовня.

– Я сказала "Он тебе нравится, не так ли"?

Запела ещѐ сильнее. Громче, громче.

– Ты должна пройти прослушивание для школьного хора. Кто знал, что под этой крысиной и

невероятно средней мордочкой скрывается голос ангела? Правда.

Это не должно ранить меня. Оскорбления, являющиеся плодом моего воображения, не

должны отражаться на мне, как на надувном шарике. Но это не так.

Теперь она не в гардеробе, а сидит, скрестив ноги, на моей кровати.

– Не могу поверить, что сижу здесь, вся такая мѐртвая и ужасная, а ты сохнешь по моему

брату. Это немыслимо, – дрожь пробегает по ней, огромная недо–дрожь. – Тебе есть подумать о чѐм–

нибудь более важном, кроме как бы попасть в штаны к Джеку?

Уверена, я покраснела. Я должна была покраснеть.

– Заткнись.

– Заткнись? Господи, Алиса, ты такая жалкая, что даже больно. Это и вправду физически

БОЛЬНО. А сейчас нужно постараться, чтобы причинить мне боль, уж поверь мне на слово. Всѐ, что

я говорю – это то, что я не могу поверить, что ты сходишь с ума по Джеку, когда должна проводить

примерно сто процентов своего времени, жалея меня. И не забывай про работаю–над–тем–как–

заставить–мѐртвого–быть–тихим вещь. Это важно, Алиса, – еѐ голос изменился. Медленнее и ниже.

Еѐ глаза остановились на моих. Они не выглядели мѐртвыми. Не такими, как прошлой ночью. В этих

глазах есть искра: яркая и жгучая искра, которая меня не отпускает.

– Он мне не нравится.

– Лгунья, лгунья! Шапка горит! –Она смеѐтся, как малое дитя, а затем запускает эту ужасную

песню из "Короля Льва". Она всегда любила петь. Когда нам было по девять лет, мы создали

девчачью группу и назвали еѐ "Две красапеты". Наши голоса были не такими уж восхитительными,

но это не мешало нам выступать на сороковом дне рождении папы. Он танцевал и смеялся, говорил,

что это только вопрос времени, когда мы подпишем контракт.

– Признай это! Он тебе нравится, не так ли? Здесь нечего стыдиться, это совершенно

нормально. Хотя он младше тебя, что немножко усложняет дело. Но настало время действовать. А то

я уж начала думать, что ты останешься девственницей навечно.

Я почувствовала, как запылали мои щѐки.