Unknown - i 08a62796da9cdffd

– Клянусь, Марали, ты сведёшь меня в могилу.

– Не говори так, – прошептала она, сердце сжалось от страха. – Пожалуйста.

– Эй, не расстраивайся, – нежно произнёс Нэш, касаясь её щеки. – Я же не буквально.

Девушка знала это, но по-прежнему беспокоилась.

– Отведи меня в постель, – настаивала Марали, заставляя себя игриво улыбнуться.

Нэш лукаво улыбнулся в ответ.

– Я скучал по этой твоей улыбке.

Марали снова улыбнулась, на этот раз искренне.

– О, я определенно отведу тебя в постель, – прорычал Нэш, поднимая её со стола.

– Нэш! – запротестовала девушка, когда он развернулся и понёс её по коридору. Она смеялась,

когда он положил её на постель, но хихиканье вскоре сменилось вздохами удовольствия.

Он был нежным и медленным на этот раз, даря ей томное удовольствие и не думая о себе.

Марали даже и не предполагала, что заснёт.

Глава 37

Нэш не знал, то ли Марали была настолько измотана, то ли его ласки больше не волновали её.

Он надеялся на первое, потому что даже смерть представлялась ему лучшим вариантом, нежели

возможность потерять любовь Марали. Нэш смотрел на девушку в тусклом свете, проникавшем

через открытую дверь, желая убедиться, что она на самом деле спит. Марали не отреагировала

на его прикосновения, даже когда он провёл пальцами по её приоткрытым губам.

– Думаю, мы можем закончить позже, – пробормотал Нэш с нежной улыбкой.

Он поцеловал девушку в лоб и поднялся с постели. Вдруг, пока Марали спит, он наконец-то

сможет собраться с мыслями и начать изучение книги. Нэш должен был сдержать обещание,

данное своей стае, иначе та снова выступит против его статуса альфы. Он немного подышал

свежим воздухом, затем вернулся в хижину, оделся, разжёг огонь и занял место за своим столом,

чтобы изучить рукопись, которую заботливо добыла для него Марали. Нэш очень надеялся, что

эта книга поможет ему найти лекарство, и молился про себя, чтобы его не постигло очередное

разочарование.

Первая треть рукописи, которую он быстро прочёл, особо не задумываясь, рассказывала о

начале отношений между мудрецом и лидером волчьей стаи.

По всей видимости, мудрец был высокого мнения об альфе. Именно это стало главной

причиной того, что он готов был подвергать себя опасности в ловушках Волка. Увлечение

мудреца сестрой вождя, Джейдой, сыграло важную роль, и он приобрёл доверие стаи. Тогда

мудрец признал, что хотел бы прожить всю жизнь среди них, но это желание было слишком

импульсивным. Стоило альфе убедиться в бессмертии мудреца, ситуация начала меняться.

Поскольку Берл жаждал заполучить бессмертие для себя и своего народа, мудрец оказался

предметом изучения и применения пыток.

Волки испробовали всё на свете, чтобы заставить его раскрыть свою тайну. Они зашли

настолько далеко, что даже вырезали у него печень и разделили её на кусочки между собой,

убеждённые, что бессмертие можно получить, съев плоть мудреца. Он молил о смерти, чтобы

остановить мучительную боль от варварских действий Волков, и даже рассказал о своей

уязвимости к серебру, чтобы они смогли забрать его жизнь.

Только Джейда была ему утешением. Ей всё же удалось спасти мудреца от жестокого плена

своего брата, и они жили вместе в бегах какое-то время и смогли зачать сына. Но прекрасная

женщина-волк ушла обратно, испугавшись, ведь её беременность вместо нормального для стаи

периода в девять недель затянулась на девять месяцев. Когда ребёнок родился в человеческой

форме, Берл пришёл к мудрецу, чтобы заставить того покинуть убежище.

Теперь у Берла была новая тактика. Мудрецу не оставалось ничего иного, кроме как

сотрудничать. Волки показали свою худшую сторону по отношению к членам других стай, а

также к Джейде и её новорожденному ребёнка. Бескрайняя ненависть мудреца и его

безграничный гнев стали вечным дополнением к бессмертию. Рукопись очень расплывчато

описывала заклинание бессмертия, но когда оно было завершено, волки стали бессмертны, как и

все их будущие потомки.

Джейда отказалась покинуть стаю с разгневанным мудрецом, особенно когда она сама стала

бессмертной, а отец её старшего сына уже нет. Она отвернулась от него, утверждая, что так

будет лучше для их сына.

Достаточно было уже того, что ребёнок носил знак отличия, доказывающий, что он лишь

наполовину Волк – знак полумесяца над левым глазом.

Эта метка гарантировала, что его никогда по-настоящему не примут в собственной стае.