Unknown - i_edd121bab8ce385e

Новое утро было холодным. Но бодрым. И свежим.

Как первое утро новой жизни.

Флоренс чувствовала себя так, словно заново родилась. Все-таки иногда бывает полезно повисеть на грани между жизнью и смертью.

Девушка затопила печь и подошла к умывальнику.

Она протерла кусок зеркальной скалы в стене над замшелым родником.

В это трудно было поверить, но на нее смотрел счастливый человек. Флоренс прижала к себе колечко на шее. И на миг ей показалось, что в нем сосредоточие всех её страданий. Не в сердце, которое еще недавно разрывалось на части от боли. А в маленьком голубом колечке. И все же девушка не была готова с ним расстаться.

Флоренс улыбнулась себе в зеркале. С удовольствием отметила румянец на щеках. Зеленые глаза задорно горели. Девушка игриво выгнула бровь. Улыбнулась еще раз, увидев тут же образовавшиеся на щеках ямочки.

Она была живой.

– Как меня можно спутать с мальчиком? Я такая девочка, – рассмеялась она.

Затем одела куртку и пошла рубить дрова.

Она помнила, как Гемма говорила ей, что важно заготовить щепу, чтобы быстрее развести огонь. И вот сейчас Фло махала тяжелым топором, держа в голове слова волшебницы.

И получалась щепа. Топор непременно опускался на край полена, вместо того чтобы вонзаться в середину.

– Либо это волшебство, – разговаривала девушка сама с собой, – либо я мажу.

– А как вы раньше это делали? – спросила Фло появившуюся на пороге Гемму.

Та вышла на улицу, закутав плечи в голубую шаль.

Прежде чем ответить, волшебница обвела легким взглядом выросшие за ночь сугробы. Сосны и ели весело растопырили ветви, на которых лежали высокие снежные шапки.

– Обычно это делает Ансельм с помощью волшебства. По бревну ему не попасть. Но зачем использовать магию, когда можно сделать самой? – ответила, наконец, Гемма, улыбаясь с некоторым вызовом.

– И правда, – в том же тоне отозвалась Флоренс.

Она посмотрела на волшебницу. Сегодня на той было бело-голубое платье с длинными рукавами. Фло успела полюбить этот цвет на Гемме. В голубых нарядах женщина выглядела еще более… хрупкой.

Бывает в женщинах нечто такое, что безусловно и без сомнений причисляет их к женской половине человечества. Особая уверенность в собственной красоте. Как будто этот вопрос даже никогда не стоял перед ними. И они идут по жизни с этим чувством, естественным для них, что они красивы. Даже больше: что они прекрасны. И эта внутренняя уверенность отражается во всем. В мелодичности голоса, в нежных линиях лица, в красоте рук, в посадке головы, в осанке, во взгляде. Эти женщины привыкли к восхищению, признанию и вниманию. Потому что все обращают внимание на красоту.

Гемма была именно такой.

А еще волшебница, несмотря на всю свою строгость, была невинной душой. Сейчас, когда терзающие Гемму внутренние противоречия были преодолены, Флоренс видела это особенно отчетливо.

– И правда, – повторила девушка. – Зачем это делать такой рафинированной красотке, как ты, когда это могу сделать я.

– Рафинированная красотка? – заинтересовалась Гемма. – Это комплимент или оскорбление?

– Боюсь, оскорбление я не потяну, – призналась Флоренс.

А про себя подумала: «Кто же будет готовить для нас с гномами?».

– Значит, комплимент, – довольно кивнула волшебница, а затем собрала разлетевшиеся по двору щепки.

Флоренс открыла перед нею дверь.

– Спасибо, – поблагодарила волшебница, наклоняясь, чтобы войти в дом. – Вы очень любезны.

– Рядом с такой леди хочется быть джентльменом, – сама не ожидая того, ответила Флоренс.

Гемма задумчиво посмотрела на девушку, раскладывая щепу для сушки в прихожей. Волшебница вдруг вспомнила, как Ансельм и гномы поначалу принимали Флоренс за молодого человека.

Что ж, их нельзя было в этом винить.

Несмотря на мягкие исключительно женские черты лица во Фло была какая-то непреклонность. Дерзость. Желание идти вразрез.

Девушка не смотрела на авторитеты. Ей было все равно, кто перед ней. Великий Принц, Бакалавр или один из сильнейших магов с той стороны. Она говорила то, что думала. А думала она обычно не самые лицеприятные вещи.

Гемма вдруг почувствовала, что может смотреть на девушку непредвзято. Что у неё больше нет необходимости и даже долга испытывать ненависть. И теперь она может видеть Фло. По-настоящему.

Чуть позже за ними зашел Ансельм, и они отправились в бакалавриат, чтобы обсудить вчерашнее задание и его результаты.

Самыми главными вопросами были следующие: