Анатоль Козлов - Ладонь на плече

— Выходите на следующей остановке? — услышал Вирун вопрос за спи­ной. Он молча кивнул в знак согласия и подвинулся на шаг вперед. Толкотня в двери вагона, хрипловатый динамик с равнодушно-бесцветным голосом — настолько привычные явления, что уже и не представляешь жизни без них.

«Сколько же вас, мои милые и дорогие люди? И все мы бежим вместе и в то же время по отдельности. Спешим, гонимся за чем-то, а в конце концов понимаем, что не туда и не так бежали. Глядим под ноги, боимся поднять друг на друга глаза, просто улыбнуться, уступить дорогу более торопливому или нетерпеливому. Мы боимся потерять «свое место» в вагоне, на эскалаторе, в очереди в кафетерий, к билетным кассам. Но что изменится от вздохов и упреков безликой массе? Ни-че-го! А потому не занимайся пустым само­едством. Не укоряй монстра, который тебя не слышит и не услышит никог­да». — Вирун открыл входную дверь, вошел в офис. (Не любил это слово, но без него, офиса, сегодня — никуда. Каждый кабинет, комнатку величают этим словом.) На рабочем месте находились только три человека, остальные завис­ли или в пробках на дорогах, или в кроватях своих любовниц и любовников. Все и здесь как всегда.

— Привет, орлы и орлицы! — привычно поздоровался Вирун и прошел к своему столу. Так сказать, рабочему месту.

— Ты почему сегодня не в юморе? — выстрелила в него взглядом моло­денькая колежанка. — Что, ночь не удалась? — Она пресно улыбнулась и уставилась в монитор.

Вирун проигнорировал вопрос. Ему хотелось одного: наступления вече­ра, когда он с облегчением поднимется со стула и торопливо нырнет в под­земку. А оттуда домой, где его ждут верная Моника-Моня, старые кроссовки и поношенная куртка.

Ему вдруг так захотелось оказаться в том заброшенном бараке, что заче­сались пятки. Он только теперь понял, что именно там скрывается разгадка его внутреннего разлада. «Посижу до обеда, а там будет видно. Пожалуюсь на самочувствие и сбегу. Сил не хватает отсидеть целый день с видом занятого по маковку человека. Староват я для игр в прятки. Меня ожидают Моника, барак и письмена на стене. Все остальное не стоит внимания». На душе у Вируна стало легче, поскольку принял решение. Пусть и в ущерб рабочей дисциплине.

* * *

Во второй половине дня Вирун уже шагал по тропинке к заброшенному бараку. Дождь прекратился еще утром. На небе среди туч проблескивало солнце. Оно казалось запуганной и юркой девочкой, которая, преодолевая непосильные преграды, старается помочь слабому человеку выкарабкаться из осенней лужи на краешек сухой скамейки под навесом. И все же густота туч редела, а солнечные лучи с каждой минутой смелее и напористее грели промокшую землю, деревья, травы, кустарники. Обнадеживали людей тепло­той и лаской.

Вирун соврал Монике-Моне, когда, придя домой, сказал, что отлучится в магазин. Сам же, даже не переодеваясь, только переобулся, пошагал в сторо­ну кольцевой дороги, затем, свернув на тропинку, направился к наполовину разрушенному бараку. Его тянула туда неведомая сила. Подходя к строению, еще за добрую пару сотен метров он заметил около барака силуэт человека. Как раз напротив пролома в двери. Вирун немного замедлил шаг. Мелькнула мысль: а может, вернуться домой? Ему не хотелось видеть кого-то в этом без­людном месте. В месте, которое он по праву считал своим. Даже каким-то интимно-сакральным. И вот, пожалуйста, имеешь чужака в своих владениях.

Чтобы как-то собраться и решить, что делать, Вирун не спеша похлопал правой рукой по карманам в поисках сигарет. Наконец достал пачку, вытащил сигарету, щелкнул зажигалкой. Искоса глянул в сторону барака. Ему показа­лось, что неизвестный внимательно вглядывается в Вируна и кивками голо­вы, будто конь в жаркую погоду, зовет к себе. Вирун даже растерялся. Ему вдруг захотелось бежать отсюда со всех ног. Как можно быстрее и подальше от барака и неизвестного человека, который так по-приятельски, дружелюб­но приглашает его приблизиться. Однако в мозгу, как нарыв, пульсировала другая мысль: «Не бойся, иди смело. Ты же так хотел разобраться во всем. Понять себя и то, что с тобой происходит. Иди. Спеши!»

И Вирун ускорил шаг. Не глядел даже под ноги на извилистой стежке. Его тянуло, будто железную пластину к сильному магниту. Он лицом чувствовал вибрацию воздуха между ним и бараком, человеком, что стоял в проломе двери.

Когда их разделяли несколько десятков метров, Вирун узнал в незнакомце черноголового парня из вчерашнего сна. Та же улыбка на красивом лице, и даже одежда та же.