Gradinarov - Synovya

– Ты за собой следи, Кеша! Сытней будешь! – остановила мать. – Оба хороши. Так и норовят друг друга поддеть. Пусть теперь вас отец повоспитывает. Где словом, а где и подзатыльником.

– Я сам понаблюдаю за ними, проверю, что они успели приобрести в гимназии и политехникуме. Кеша-то у тебя под доглядом, а вот Сашок – у бабушки Елены. Слушаешься её, Сашок? Как она поживает?

– Да, потихоньку. Мы мирно живём. Она меня любит. Иногда ходим на кладбище, на могилки деда Даниила и бабушки Аграфены. К бабушке Елене приходят в гости Мария Николаевна и дедушка Збигнев. По воскресеньям днём гуляем в парке. Меня бабушка водит в церковь. Но там неинтересно. Я к Богу не привык. Бываю у своего соклассника Сашки Фильберта. У его папы торговые ряды в городе. И лавки есть под вывеской «Колбасы Фильберта». Его сестрёнку зовут Шарлоттой. Красивая. Мы часто по Томску втроём гуляем.

После еды, сделав кое-какие мелкие дела, поудобней уселись в дилижанс. Лошади, отдохнув, пошли напористо, торопясь от солнца на таёжную дорогу. Мальчишки-непоседы ёрзали на подушках, вертели головами, хохотали, свистели, увидев на деревьях бурундука или белку. А взрослые тихо разговаривали о торговых делах. Говорили намёками, чтобы ничего не понял кучер.

– Ребята, поутихните! Лошади не любят галдежа. Видите, как ушами прядут на крики и свист, – предупредил кучер. – Скоро водопой, там и натешитесь.

Подъехали к таёжной речушке. Вода быстро и шумно бежала по каменистому руслу, выдыхая на горячий тракт прохладу. Что-то шаловливое было в этой речушке! То ли громкие всплески накатывающейся на валуны воды, то ли вихляние в берегах водного потока, то ли шелест прибрежных трав, опустивших стебельки в бурлящую стремнину.

– Весёлая речушка! Прямо водичка поёт! – сказал Сашок, сходя с дилижанса.

Влево от тракта, по направлению к реке, среди многотравья виднелась протоптанная желтоватая стёжка.

– Можете отдохнуть, пока я лошадей напою, – сказал ямщик, доставая из багажника ведро.

Он расстегнул ремни и вытащил из пастей лошадей удила. Седоки спустились по глиняной тропке к реке, разулись, сели на торчащие прохладные валуны и опустили ноги в водную прохладу. Кучер зачерпнул из реки ведро и поднялся к экипажу. Сначала поднёс кореннику. Тот сунул морду в ведро и начал тянуть сквозь зубы. Левая и правая лошади в нетерпении тихо ржали.

– Не спеши, Гнедой, помедленней. А то начнёшь пахами дышать на жаре! – сдерживал коренника кучер. – А вы ждите. Воды на всех хватит.

Гнедой понимал хозяина. Он выпил половину ведра. Поднял голову, фыркнул брызгами. Передохнул. И допил остальную. Напоив лошадей, кучер облил им крупы, бока, холки. Лошади смирно принимали воду.

А семья Сотниковых блаженствовала у воды.

– Красивые здесь места, Александр Киприянович! – сказала Елизавета Никифоровна, по-детски бултыхая ногами. – Но в Потаповском – не хуже. Я так по нему соскучилась. Три года без родины. И по Катюше, и по матери. На прошения о поездке за дочерью – одни отказы. Будто у губернаторов да полицмейстеров нет своих детей. Жестокосердные люди.

– Ладно, Лизанька, уйдут и эти невзгоды. Главное, чтобы дети были живы-здоровы. Чтобы наша ссылка не ожесточила их ни к людям, ни к властям. Чтобы они стали лучше и умнее нас. Чтобы не шли наперекор судьбе. Пока-то хлопчики смышлёные. Думаю, толк выйдет. И не надо их на нашу стезю тянуть. Пусть каждый идёт своей дорогой, какую выберет с нашим советом. А доченьку грамоте пусть бабушка обучит.

Мальчишки сняли рубашки, окунули в воду головы и стали вброд переходить речку, увидев на другом берегу цветы.

– Куда вас понесло? Смотрите, осторожно, вдруг ямы. Скоро едем! – крикнула мама.

– Мы туда и назад! – ответил Сашок и, засучив повыше брюки, двинул поперёк реки.

– Я хотел поделиться мыслишкой, – сказал Александр Киприянович.

Елизавета Никифоровна внимательно посмотрела на мужа.

– Говори, коли не шутишь!

– Думаю, отладить поставку китайского чая из Кяхты прямо в Енисейск без всяких перекупщиков, а там Дмитрий Константинович Сотников определит на склад до навигации. Дальше пароходом до Дудинского. Часть оставить в лабазе для зимних аргишей, а остальной – летом по станкам до самого Толстого Носа. При такой схеме мы на каждой пачке чая возьмём двойную цену. Подумай сама и поручи Дмитрию, пусть прощупает енисейских торговцев чаем. Нам надо их подсечь и в навигацию первыми уйти по станкам. А уж зимой они нам не помеха. Сообщение дашь телеграфом. Иносказательно. Чтобы только я понял.