Gradinarov - Synovya

– А король-то оказался голый! – вытянув вперёд губы, сказал Александр Фильберт Сотникову, читая в газете о вступлении Красной армии в Омск. – Такая сила и сдала город без боя!

– Я думаю, командующий гарнизоном поступил верно. Во-первых, сохранил город от артиллерийских бомбардировок. А во-вторых, сохранил жизнь личному составу гарнизона и мирным жителям, которые пострадали бы в первую очередь! – не согласился Сотников. – Я не знаю, чему ты так злорадствуешь? Наши войска терпят поражение за поражением, а ты радуешься! Это начало конца Верховного правителя, а стало быть, и России. Ты почитай в августовском номере «Сибирской жизни» приказ Иванова-Ринова. Пока мы были в тундре, старый генерал предвидел крах Колчака. И, как истинный патриот России, издал приказ о призыве в Сибирское казачье войско. Там о Колчаке ни слова. Потому что не оправдал надежд тех, кто его сделал диктатором. Неужели тебя не тревожит и не волнует развал страны? Насколько сильно жила в наших душах вера в незыблемость царской власти! На деле же кучка каких-то авантюристов смогла заставить царя отречься от престола. Они легко взяли власть, так же легко потеряли, позволили большевикам занять место на властном Олимпе и развязали Гражданскую войну.

– Я не злорадствую, Сашок! У меня полное разочарование нашими кумирами. Их и так в России нет! Был Керенский – бабочка-однодневка. Теперь Колчак! Авторитетный адмирал! Поднял на высокий уровень боеготовность Черноморского флота, навёл порядок на Балтике. Где бы он ни служил – везде добивался порядка! Но Россия – не флот, хотя и плывёт, чёрт знает куда, по воле рока. Я одного не пойму: зачем он, здравый мужик, согласился возглавить этот российский вертеп? Антанта втянула адмирала в это болото. Кончились в России кумиры. Большевики оказались сильнее всех, – горестно сказал Фильберт.

– Вот, послушай крик отчаяния старого генерала о потерянной России! – и Сотников начал вслух читать газету: «Ослеплённые русские люди своими руками разоряли и обесславляли когда-то сильную великую страну. России больше нет! Есть огромная разорённая земля, есть многомиллионный, исходящий кровью русский народ, но государства уже нет.

Россия, как труп, который рвут на части все, кто перед живой Россией раболепствовал.

Братья-станичники, к оружию!

Исполним всё, что от нас требует гражданский долг наш и совесть! Готовьтесь к призыву все, кто способен носить оружие».

– Немного, наверное, осталось среди генералитета таких, как Иванов-Ринов. Этот генерал будет стоять до конца. Но ни за царя, ни за Верховного правителя, а за Россию, – сказал Фильберт.

– Я также думаю! Он давно понял, Колчак – не фигура! Антанта вместе с некоторыми русскими генералами совершила переворот и посадила на трон Александра Васильевича. Она его финансировала, вооружала, высадила свои войска в Мурманске, Архангельске и Владивостоке. Чехи передали эшелон с золотым запасом России, захваченный ими в Казани, для расчётов со своими вассалами. А он железной рукой ввёл военно-полевые суды, массовые расстрелы, восстановил царские законы. Это напрочь размыло былую популярность флотоводца. Народ его не поддержал. Кроме конституционных демократов, его не поддержала ни одна партия. В истории ни одна власть долго не держалась на штыках, сама становилась жертвой этих штыков, – сказал Александр Сотников.

– Я понимаю, Колчак – военный диктатор! И удержать власть мог при наличии сильной армии и преданного милицейского аппарата. К сожалению, у него через год не оказалось ни того, ни другого. А ты-то сам, Сашок, – не диктатор? – спросил Фильберт. – Ты ведь пленным головы рубил без суда и следствия! Ты чем лучше Колчака или красных? Ты осуждал Красноярский Совдеп за аресты, расстрелы своих противников, за другие бесчинства. А сам в день трехлетия Эрика снёс тридцать беззащитных голов! На порыв жестокости это не свалишь, тем более человеку с оружием! Ведь ты был командиром гусарского кавалерийского дивизиона! Вот недавно сдали Омск, через неделю-другую красные возьмут Томск. Их жестокая Чрезвычайная комиссия начнёт искать контрреволюционеров, оставшихся в городе. Да к тому же ты – военный мятежник! Голову отвернут, не задумываясь. Ты ведь в Томске человек известный.

Александр Сотников сидел и слушал упрёки и предостережения друга. Больно и весомо упрекал Фильберт за ту бесшабашность, которую он проявил, будучи военным человеком.