Даль Орлов - Реплика в зал. Записки действующего лица.

Немалым огорчением для недругов Никиты Сергеевича стал фильм "12". Даже не в том дело, что его благосклонно встретила Венеция, наградив специальным призом. А в том, что о таком уровне актерского и режиссерского мастерства наше кино просто забыло. Скепсисы и сарказмы, оброненные по поводу ленты, попросту повисали в воздухе, поскольку художественное качество работы было все-таки бесспорно.

Зато добрали на "Предстоянии. Утомленные солнцем - 2"! Особенно обрадовало, что первые недели проката не показали сборов, равных "Аватару". А потом еще и в Каннах жюри ничем не расщедрилось. Вот уж радость так радость! Пятнадцатиминутная овация зала после каннского показа в нашей прессе даже не была упомянута.

То, что большой русской картине, трагедийной, возвращающей память в страшные годы противостояния фашизму, напоминающей о тех, кто, в конце концов, победил, и какой страшной ценой, сегодня такая картина не для Канн. Там танцуются другие танцы. И не надо делать по этому поводу круглые глаза. Там нас награждают, когда сами себя показываем унылыми, отчужденными, убогими. Нас не хотят видеть адекватными самим себе и истории.

Я вышел с просмотра (три часа пролетели, не заметил) с убеждением, что эту картину надо обязательно показывать нашим детям. Она настолько натуральна, реальна и доходчива в показе первых дней войны, народных лиц, ясных, неоспоримых сюжетов, что с лихвой заменит многие учебники и устные объяснения. Гигантская кинофреска Михалкова пульсирует жизнью. Она позволяет показанное ПЕРЕЖИТЬ.

В газете написали про учительницу, которая сняла класс с уроков и повела старшеклассников смотреть "Предстояние". Только успел подумать: "Какая молодец!", как дочитал заметку до конца и узнал: её за это уволили! Усмотрели в ее походе нарушение антимонопольного законодательства!

Юрий Карякин однажды выкрикнул с трибуны: "Россия, ты одурела!.."

Есть в "Предстоянии" эпизод: в деревню вошли фашисты. Немец преследует русскую девушку (Надя Михалкова), с целью изнасиловать. Она в ужасе убегает, стучится в одну дверь, в другую, в третью, улица заканчивается: "Откройте! Спасите!" Ей в родной деревне не открыл никто! Это ведь тоже правда о нас. Возможно, не только о нас тогдашних, но и теперешних тоже. Такое вот горькое наблюдение режиссера, обвиняемого нередко в переизбытке патриотизма... В рецензиях на фильм, - а прочитать довелось много, - этот сюжет никем почему-то не упомянут...

В контексте сказанного о видном персонаже нашей современной российской пьесы по имени Никита Михалков вспоминается суждение Жорж Санд о романах Дюма-отца: "Это лучшее лекарство от физической и моральной усталости. Ошибки же его - ошибки гения, слишком часто опьяненного своей мощью".

Тут нет прямой аналогии, но в самом ходе мысли что-то есть ...

И в заключение приведу слова артиста и поэта, очень язвительного порой товарища, Валентина Гафта. Он снимался у Михалкова в фильме "12". Он отвечал на вопросы корреспондента "Московского комсомольца": "Знаешь, что Межиров (советский поэт) сказал про Россию: "Россию можно ненавидеть, но не любить ее нельзя". Такие же слова я могу сказать и про Михалкова: "Никиту можно ненавидеть, но не любить его нельзя".

Надеяться, что некими мемуарными заметками склонишь на свою сторону кого-то из не согласных, не приходится. Переубеждать с трибуны, как выяснилось, у меня тоже не всегда получается - то ли сам виноват, то ли зал, в который слал реплики.

С годами чаще появляется искушение относиться спокойнее к тому, что можно условно обозначить как тщета собственных упований: считал, что лучше сделать "так", а получилось "не так", хотелось одного, а приплыло другое, предполагал медовуху с хреном, а получил хрен со сметаной. Многое вершится вокруг тебя с неумолимостью погоды. Кто как ни дергайся, а подводные течения вкупе с надводными вихрями все равно сварят ее не по твоему, а по собственному вкусу. Нам, грешным, остается лишь влезать в спасательные жилеты да раскрывать зонтики.

Старый Толстой играл в шахматы и сам себе удивлялся: "А я все горячусь, будто молодой..."

Вот и думаю: "Надо бы не горячиться! Хватит". Вот разоткровенничался на целую книгу, зачем? Врагов разбередить, друзьям потрафить? Так и тут не угадаешь, какое твое слово кому как глянется, снова рискуешь согласных с тобой уменьшить, несогласных - прибавить.

И тем не менее... Объяснение и оправдание сказанному и рассказанному в том, думаю, состоит, что это - точка зрения. А точка зрения, коли она в наличии, субстанция объективная. Даже не разделяя, её приходится учитывать. И в этом смысле ваш покорный слуга смеет предположить, что его усилия как мемуариста не совсем тщетны.