Даль Орлов - Реплика в зал. Записки действующего лица.

"...Наверное, надо вспомнить новогодний концерт зарубежных артистов кино. Эта передача вышла в эфир 31 декабря 1961 года. Концерт комментировал из-за кадра артист Зиновий Гердт. Легко и изящно он сообщал массу важных и милых подробностей о каждом участнике. Все это очень понравилось зрителям. И стало очевидно, что своим успехом передача обязана не только прекрасным исполнителям, но и комментариям ведущего. Программа получилась развлекательная и познавательная одновременно.

И когда несколько месяцев спустя было решено начать работу над постоянным телевизионным журналом-кинообозрением, то уже ни у кого не вызывало сомнений, что у журнала должен быть ведущий, который объединит все рубрики своими комментариями из-за кадра и в кадре. Первым таким ведущим и стал З.Гердт."

Но в сознании зрителей молодая "Кинопанорама" навсегда связалась с образом Алексея Яковлевича Каплера. В нем как-то очень удачно соединилось все необходимое для роли ведущего в популярной кинопередаче: и несомненный творческий авторитет ( а он был автором сценариев классических советских фильмов "Ленин в Октябре" и "Ленин в 1918 году), и бесспорное, личное знание того, что касалось кино вообще, и даже биография, которая была всем известна, включавшая ухаживания за юной Светланой Сталиной и соответствующую отсидку в сталинских лагерях. Он был обаятелен, интеллигентен, контактен, совершенно свободно существовал в кадре, что по тем временам было редкостью. Люди обычно каменели перед объективом, а он был естественен, как у себя дома. При этом всегда казалось, что произнесенное Каплером - лишь малая часть того, что он знает.

В статье о сотрудничестве с телевидением он, в частности, писал: "На мой взгляд, ведущий - это для зрителей главное действующее лицо телепередачи, это тот знакомый тебе человек, с которым дружески встречаешься, кого слушаешь как собеседника, кому веришь, кто способен не только сообщить тебе то, чего ты не знал, но и высказать свое суждение по важным и интересным вопросам... Передача должна быть "пристрастной", окрашенной его симпатиями и антипатиями - симпатиями к новым, талантливым, прогрессивным явлениям и отрицанием стереотипов, бездарности, серости, бессмыслия на экране (а его еще ох как много!)"

Желание быть пристрастным и погубило Каплера: однажды его точка зрения не совпала с мнением руководства, он "пошел на принцип", и его просто убрали из эфира.

Маринина была абсолютной хозяйкой передачи. Все, что было ей не по нраву или не по вкусу, отвергалось безусловно. Не случайно она так часто меняла ведущих. Мне удалось продержаться в ее орбите целых шесть лет. Рязанов, в конце концов, порвал с грохотом и скандалом.

Мне же остается признать, что, обретя через "Кинопанораму" редкую личную популярность, я в кадре чаще всего был все-таки "сам не свой", психологического комфорта не испытывал. Когда кинопанорамные режиссерские вериги спали, а это произошло, когда Маринина надолго забыла мой телефон, переключившись на понимание кинематографического момента в духе климовских преобразований, я на два года стал ведущим передачи "Педагогика для всех" на просветительском, четвертом канале. Меня позвала туда добрейшая и абсолютно чуждая конъюнктуре редактор и режиссер Ольга Васильевна Серкова. Вот у нее я, наконец, вообще забыл о камере, стал вести себя в студии, как вел бы дома, с друзьями, на воле, как говорится. На меня никто "не давил", и это было лучшим режиссерским решением для меня как ведущего.

И при всем при том, Ксения Маринина была воплощением телевизионного профессионализма. Надо было видеть, как распоряжалась она в павильоне, на съемочной площадке, как умела потребовать нужный ей результат от оператора, от осветителя, как споро начинали таскать стенки и выгородки рабочие, как все оживало и вертелось, когда она появлялась на "капитанском мостике".

Или вдруг от всего отвернется, опустится на корточки около ведущего и начнет произносить монологи на тему снимаемого сюжета - показывая, что и как, по ее мнению, надо говорить. Конечно, это "на мозги давило", мешало быть собой, но частенько приходилось признать, что в чем-то она была права, можно было и прислушаться.

Имея ввиду, что ее передача "народная", она категорически была против, чтобы я употреблял "умные" слова, что-нибудь типа "сверхидея сюжета" или какие-нибудь "обертона смысла". "Нет, нет, какая "сверхидея"! - возмущалась она, покинув режиссерскую "скворешню" и ворвавшись ко мне в студию. - Я вас прошу: скажите просто - о чем фильм. И чего это вы декламируете сегодня?! Все было прекрасно, но так не надо. Давайте снова - и проще, душевнее. Ведь вы, как скажете эти ваши "обертона", и люди сразу выключат телевизор. Они же устали, целый день работали, а вы - обертона. Ну, я вас прошу, ладно? Вы же умеете, смотрите, как вы сегодня прекрасно выглядите, поверните к Далю Константиновичу монитор - пусть он убедится! Вы выспались, что ли? Красавец-мужчина!.. Женщины рыдать будут! Значит, давайте: сверхидею - не надо... Поехали, еще раз!.."