Ксанка - Строгие правила

Алина провела языком по всей длине члена и губами коснулась головки. Облизала ее, всосала, сомкнула губы и стала играть языком.

– Черт! – Пальцы, которые несколько секунд назад были в Алине, сейчас впивались в ее ягодицу. Хотелось еще сильнее сжать, оставить синяк, пометить… Хочу чтобы каждый участок ее кожи был помечен мной, чтобы всегда помнила, что принадлежит только мне.

Я снова резко ввел в нее пальцы. Она была не просто влажной. Она текла как примитивная самка. Моя самка! И понимание этого свело меня с ума. Алина повела бедрами и ртом захватила член во всю длину. Зарычав, я шлепнул ее по ягодице. Она ускорила темп. Я сейчас кончу!

Пальцем надавливаю на клитор, отчего мой девочка сводит ноги вместе, а зубы сжимает на моей плоти.

– Я сей… – Не успеваю произнести, потому что уже кончаю. Тяну Алину за волосы в попытке отодвинуть, но она еще глубже вбирает мой член. – Твою мать!

Сквозь тело простреливает острое наслаждение, волна блаженства прокатывается под кожей. Я сжимаю волосы Алины на затылке и прижимаю ее голову к своему паху. Она стонет и глотает. Бешеные ощущения. Хочется заорать в голос.

Ослабляю хватку на ее волосах, но Алина еще несколько раз целует мой член и только после этого поднимает голову.

Я же не могу оторвать свою голову от подголовника. Глаза прикрыты. Кажется, открой я их сейчас, и просто ослепну от вспышек фейерверка. В груди все горит огнем, словно пробежал марафон.

– Эй… – слышу смешок Алины. – Ты живой?

– Не могу сказать однозначно .

Открываю глаза, и взгляд невольно опускается вниз, к ее декольте. Во время минета платье Алины сползло вниз, почти полностью обнажив ее упругую грудь.

– Так, детка… Нам нужно срочно домой!

– Я только «за», – смеется.

Стараюсь как можно быстрее поправить боксеры с брюками, но руки отчего-то не слушаются. Не могу даже ухватиться за «собачку» на молнии. В итоге застегиваю ремень, не удосужившись даже заправить рубашку.

Алина с умилением улыбается:

– Ты такой смешной.

Смотрю на ее грудь, по-прежнему не прикрытую платьем.

– Милая, если мы сейчас не рванем домой, тебе будет не до смеха. – Выглядываю в окно и понимаю, что мы притормозили на обочине дороги со сплошной желтой разметкой. Блеск! – Нас оштрафуют. Я, конечно, понимаю, что за удовольствие приходится платить, но давай все же уедем отсюда.

Наклоняюсь к Алине, зубами слегка прикусываю ее сосок. И резким движением натягиваю ей лиф платья чуть ли не до самой шеи.

– Домой!

Всю дорогу до дома сжимаю колено Алины. Не могу иначе. Мне необходимо ее чувствовать. Припарковавшись во дворе, сразу хватаю Алину за руку и тяну в подъезд. Нажимаю кнопку лифта и, не выдерживая тягучего ожидания, сгребаю ее в охапку и впиваюсь в губы в яростном поцелуе. Прижимаю ее к стене, которая почему-то вдруг разъезжается в стороны.

– Женя! – смеется Алина и отталкивает меня, спиной входя в лифт. Я как зомби шагаю следом, не глядя, нажимаю кнопку пятого этажа и встаю к ней вплотную. Алина смотрит то на мои губы, то в глаза. От частого дыхания ее грудь вздымается. Я не выдерживаю и припадаю губами к ее полуприкрытой груди. Алина выгибается мне навстречу, руками зарывается в волосы на затылке.

– Сладкая моя. – Подхватываю ее под ягодицы и приподнимаю, вынуждая ногами обхватить мою талию. Она с готовностью подчиняется.

Прижав ее тело к стене лифта, начинаю тереться пахом о ее промежность. Алина просовывает руку между нашими телами и расстегивает ремень. И так как в машине я не удосужился даже застегнуть ширинку, брюки начинают с меня сползать. А тут еще ладонь Алины сильно обхватывает мой член.

Гребаный сигнал извещает о прибытии на нужный этаж и разрывает момент эйфории.

– Держись за меня. – Одной рукой я придерживаю брюки, а другой нащупываю в кармане ключи от квартиры.

К счастью, они нашлись сразу, и я даже с первого раза умудрился попасть ключом в замочную скважину. Переступив порог, мы чуть не рухнули на пол. В прихожей царил полумрак, и часть ее освещалась лишь от фонарного света через кухонное окно.

Алина вырвалась из моих объятий и, не включая свет, отошла от меня. Она завела руки за спину и расстегнула молнию. Платье упало к ее ногам, и Алина осталась в черных кружевных трусиках и поясе, от которого спускались подвязки, прикрепленные к резинкам чулок.

Мои глаза прилипли к ее груди.

У нее совесть есть?!

Еще пару минут лицезрения этого охренительного великолепия, и я снова кончу!