Pepper Winters - Second Debt

Ее глаза заблестели.

— Черт возьми, скажи что-нибудь или проваливай!

Ее голос вернул меня в настоящее.

— Мне нужно, чтобы ты пошла со мной.

— Зачем?

— Зачем?! Ты принадлежишь мне, вот зачем. Мне не нужна какая-то особая причина, чтобы ты пошла со мной.

Костяшки на ее руках побелели от того, с какой остервенелостью она сжала лоскут материала.

— Ты можешь продолжать обманывать себя, мистер Хоук, но окажи мне одолжение — исчезни, чтобы мне больше незачем было смотреть на тебя. — И затем она развернулась ко мне спиной.

Ярость узлами скрутила мой желудок. Как она смела поворачиваться ко мне спиной?! Я щелкнул пальцами, сердито выплевывая:

— Я не стану просить дважды. Подойди сюда.

— В первый раз ты не просил. И не щелкай своими пальцами. Я не собака и не стану исполнять твою команду «к ноге». — Она была одета в длинную свободную юбку кремового цвета и черную водолазку. Ее осанка была идеально прямой, она выглядела надменно и настолько же холодно, как и все величественные правители.

Мой рот наполнился слюной от желания поцеловать ее.

Мой член дернулся от болезненного желания трахнуть ее.

Мое сердце тяжело застучало от желания.

Спор назревал между нами, набирая большую силу до того момента, пока занавеска, таившая все, не была сорвана и отброшена в сторону в приступе ярости.

— Ты чертовски права, ты не собака. Собаку намного легче обучить чему-то.

— Поверь мне, если бы я была собакой, то мои клыки бы уже давно впились в твою заносчивую задницу, и ты умолял бы меня о пощаде. И к слову, я бы определенно не была хорошо выдрессированной.

Мои руки сжались в кулаки. Глупое легкомысленно замечание, но оно только больше подталкивало нас к неминуемой стычке.

Зная только то, что она имела достаточное мужество противостоять мне, делало меня чертовски возбужденным. Я желал до безумия нагнуть ее над столом и оттрахать, жестко и грубо.

Были ли все Уивер подобны ей? Сильные внутренней волей и вздорные, или же она уникальна в своем роде — противник, что встречается только лишь раз в твоей жизни?

— Повернись. Посмотри на меня.

Если она подчинится, я сделаю все, чтобы проникнуть в ее тело пульсирующим от неистового желания членом и заставлю моего отца ждать.

— Нет. У меня нет ни малейшего желания смотреть на Хоук. — Ее голос был резким и язвительным. Какую бы она не имела искру жизни в себе до этого — она ее утратила, словно потеряла свою душу на той же пустоши, где была похоронена ее семья.

Ее отстраненность и очевидная незаинтересованность в нашем бесполезном споре привела к тому, что мои мышцы напряглись.

Мое желание ничего для нее не значило? Разве мое сообщение не помогло ей увидеть меня настоящего? Безусловно, правда гарантировала мне дополнительный шанс на прощение.

Я сделал шаг вперед. Я хотел разразиться ругательствами за то, что она заставила меня чувствовать себя таким образом. Настолько слабым.

— Прошлой ночью... — Я замялся, прокручивая в уме слова, что грозили сорваться с языка: «Я предоставил тебе больше правды в одном сообщении, чем когда-либо предоставлял кому-то». Кого я пытался обмануть? Ей было абсолютно наплевать. Ее не должно было это волновать.

«Веди себя как мужик, идиот, и забудь о связи, что ты полагал, существует между вами».

Нила резко развернулась; на ее щеках пытал огненный гнев.

— Прошлая ночь! Ты еще смеешь говорить мне о прошлой ночи? Когда я провела весь вечер, оплакивая членов семьи, которые подчинялись таким, как ты?

Слабость, которая царила внутри меня, как по волшебству превратилась в гнев. Я устремился вперед, нависая над ней.

— Я тебе говорил, чтобы ты не ходила туда, мисс Уивер. Что бы ты не чувствовала в данный момент, это только твоя вина, но никак не моя. — Двигаясь быстро, я схватил ее безжалостной хваткой за локоть и дернул к себе со скамейки, на которой она сидела. — Довольно. С меня хватит этих воспоминаний, частью которых я не являюсь. — Встряхивая ее, я потащил ее от бесконечного количества материала по направлению к выходу.

Мои пальцы покалывали от моего прикосновения к ней. Мои легкие с жадностью втягивали ни на что не похожий запах хлопка, мела и Нилы. Если бы я не был чертовски зол, то ее запах бы очаровал меня. Это представляло собой крошечный оазис удовольствия в отличие от всего остального, с чем мне приходилось взаимодействовать.

— Пошел к черту от меня, придурок! — она начала извиваться в моей хватке.