Русская жизнь-цитаты - Русская жизнь-цитаты-Январь-февраль-2017

Другое дело, что Август рассчитывал совсем на иное, и расчёт его был верным. Ошеломлённый сенат принял его отставку, но тут же (и совершенно добровольно) осыпал его такими почестями и должностями, что власть его только укрепилась. Он окончательно показал своим подданным, кто хозяин. Более того, он показал им, что властвует ими не потому, что они его боятся, а потому что они сами хотят этого.

*

Положение правителя, обладающего символической властью «первого среди равных», схоже с положением божества. Его авторитет и власть, утверждаемая этим авторитетом имеют те же основания: признание некоей высшей властвующей силы как данности, вне оценки и критики. В таком случае и зло, и добро, исходящие от властителя, становятся не результатом «общественного договора» или закона, но даром свыше.

Юлий Цезарь, приёмный отец Августа, любил миловать врагов. Он объявил «clementia» (милосердие) одним из своих принципов. На войне это благодушие ему очень помогало: зная, что Цезарь всех прощает, перебежчики толпами устремлялись на его сторону. Однако позже, в мирное время, этот же принцип стал больше всего бесить его прощённых противников. Ведь у него не было никакого права их прощать. По устоявшимся законам, даже если римлянин был полным негодяем и подлежал смертной казни, он мог молить о пощаде только народное собрание, но никак не отдельного человека. Народ обладал божественным правом миловать, но не человек.

Август же при начале своего правления поступал иначе. Кажется, именно с него Макиавелли писал образ государя, которому надлежит «обиды своим подданным наносить все и сразу, а благодеяния оказывать долго и понемногу». Несколько тысяч жертв проскрипций не позволяют заподозрить Августа в излишней мягкотелости. Но весь остаток своего правления он был довольно милосерден и терпим. И здесь то же противоречие. Он миловал своих подданных не по справедливости, а потому, что ему так хотелось, такова была его воля.

Говорят, перед тем как Август с Антонием вступили в сговор и устроили в Риме резню, горожане обратились в жрецам-гаруспикам с просьбой истолковать несколько недобрых знамений. Самый старый жрец долго думал, а затем громко воскликнул: «Вы все будете рабами!», а потом добавил: «Только не я!», после чего плотно сжал рот, перестал дышать и умер. Жрец знал, что и жизнь, и смерть раба одинаково позорны. Он спешил уйти из жизни свободным.

2

Человеку, неравнодушно следящему за событиями в нашем Отечестве, должно быть, уже ясно, к чему я клоню. Сопоставления и сравнения постоянно сопровождали мои размышления о принципате Августа. Если даже начать с корней, с утверждения новой власти в первые годы её существования, мы видим много схожего: кровавая победа в гражданской войне (Вторая Чеченская и борьба Октавиана с Марком Антонием), устранение противников в парламенте (гегемония единороссов и проскрипции Октавиана), усиление власти на окраинах (введение «императорских» провинций и отмена выборности губернаторов) и многое другое. Даже в одном важном отправном моменте Путин и Октавиан схожи: и того, и другого поначалу не принимали всерьёз, считая пешкой в руках более крупных игроков. Как ельцинская «семья» и её серый кардинал Березовский не ожидали от послушного преемника такой прыти, так и Цицерон с заговорщиками-тираноубийцами полагали, что мальчик пригодится им в схватке за возвращение верховной власти олигархов-сенаторов. Ошиблись и те, и те.

Обе системы правления, по сути, диктаторского типа, но основаны они не на открытом культе личности, как в ХХ веке нашей эры, а на постепенном сосредоточении в одних руках всё большего количества полномочий, главными из которых являются высшая военная власть (imperium) и контроль за законотворчеством, выраженный в праве вето (tribunicia potestas, статус народного трибуна). При наличии в руках двух таких рычагов всё остальное приводится в движение само собой: сенат (Госдума) складывается из сторонников принцепса (президента), провинции раздаются «на кормление» лояльным ставленникам (формально тем же сенатом через обычную процедуру, но, по сути, волею того, кто держит сенат в руках). Рядом с республиканскими декорациями незаметно образуется истинный источник принятия решений — канцелярия императора (администрация президента). Из особо преданных сенаторов (депутатов) образуется особый совет, в котором решения заранее разрабатываются и согласуются с божественной волей принцепса, а затем сенат (Госдума) послушно их утверждает.