Aurora Reynolds - Until November

должен сказать, что чертовски зол,

что ты даже на минуту задумывалась

о том, что деньги изменят мои

чувства к тебе.

— Знаю, это глупо. Я просто

хотела убедиться.

Его глаза прищуриваются, и я

понимаю,

что

снова

сморозила

глупость.

— Убедиться в чём? В том, что я

с тобой не из-за денег? Господи,

какого чёрта? Иногда я ни черта не

понимаю, что творится у тебя в

голове, — его слова причиняют мне

боль, но я знаю, что он прав. — Я

никогда не просил тебя платить за

какое-либо дерьмо. Я никогда не

хотел, чтобы ты за это платила.

Это правда. Всякий раз, когда я

пыталась заплатить за себя, то

получала такой взгляд, который

говорил, что мне не понравится

следующие действия, если я не уберу

деньги.

— Ты прав. Я понимаю. Я

должна была рассказать тебе.

— Должна. Но я понимаю,

почему ты этого не сделала. Это меня

не радует, но я понимаю.

— Спасибо, — отвечаю я,

оборачивая руки вокруг его талии, и

кладу голову ему на грудь.

— Просто не утаивай от меня

ничего. Мне не нравится, что ты

держала это в секрете от меня

больше месяца.

Господи, я даже не задумывалась

об этом.

— Мне жаль, — шепчу я ему в

грудь, чувствуя себя полной дурой.

— Когда ты переедешь, мы

поговорим о твоих деньгах.

— Что? — Моя голова дёргается

назад, чтобы я смогла посмотреть

ему в глаза.

— Ты прекрасно слышала меня и

понимаешь, что это все равно бы

скоро случилось. Мне не нравится

то, что ты ездишь домой каждые

несколько дней, чтобы забрать вещи

и всякую другу хрень.

— Ашер, — говор я, глядя на

него и уперев руки в бока для пущего

эффекта.

—

Ты

не

будешь

командовать мной.

— Здесь не будет никакого

командования, детка. Ты сама хочешь

переехать. Разве тебе не нравится

кормить меня завтраками в постели

каждое утро? — задаёт он вопрос, и

я начинаю дрожать. Каждое утро он

использовал

меня

как

завтрак,

прежде чем выбраться из постели, и

да, мне нравилось кормить его. —

Разве тебе не нравится валяться на

диване и смотреть фильмы по

вечерам? — Мне нравится это, или

даже просто лежать на нём, пока он

смотрит игры. — Разве тебе не

нравится готовить на моей кухне? —

Да, я люблю его кухню. Это моя

самая любимая комната в доме. Мне

нравится готовить выпечку здесь или

просто

читать

книгу,

сидя

на

столешнице. — Разве тебе не

нравится, когда я трахаю тебя в

любое время, когда тебе нужно быть

оттраханной?

—

Эм.

да!

Я

прикусываю губу и смотрю через его

плечо.

— Это лишь несколько причин,

по которым я не буду заставлять тебя

переезжать ко мне.

Он был прав. Ему не нужно

заставлять. Просто это немного рано.

Может, через несколько месяцев, но

не прямо сейчас. Я ощущаю себя

комфортно, зная, что у меня есть

папин дом, чтобы сбежать в случае

необходимости.

— Мы можем сейчас не говорить

об этом? Мне нужно подготовиться к

встрече с твоими родителями.

—

Хорошо,

это

может

подождать, но потом мы всё равно

поговорим.

— Отлично, — я закатываю

глаза. — Жду с нетерпением.

Он целует меня в нос, а затем

дарит мне ту улыбку с ямочками и

уходит, заставляя наблюдать за ним,

не отрывая глаз. Я качаю головой. Он

такой придурок, но я всё равно

люблю его. Подождите, что? Я

люблю его? О, Господи, я люблю его.

О, нет, я люблю его. Дерьмо! Боже, а

он любит меня? Я оборачиваюсь,

чтобы взглянуть в зеркало.

— Вот так вот. Ты его любишь,

но он не обязан любить тебя в ответ,

— шепчу я себе под нос.

— Что, малышка?

— Дерьмо! — Я подпрыгиваю и

вижу Ашера в зеркале, который

смотрит на меня. — Эм, ничего. Я

просто, эм... обожглась.

— Ты в порядке? — спрашивает

он, ухмыляясь.

Интересно, он слышал, как я

призналась самой себе, что люблю

его?

—

Ага,

я

в

порядке,

замечательно, просто отлично.

Боже, теперь я тараторю, как

идиотка. Он наклоняет голову и

улыбается. Моё сердце начинает

биться с двойной силой.

— Гм. Мне показалась, что ты

что-то сказала, — говорит он, делая

шаг ко мне.

— Неа, это не я. Я ничего не

говорила. Может, это телевизор или

что-то другое, — я скрещиваю руки

на груди.

— Телевизор выключен.

— Хм, странно. Тогда, может,

это призрак? — произношу я,

наклоняя голову.