Вероника Метелица - Unknown

— Ты пыталась сжечь её, — напоминает он мне о моей неудаче.

Когда мы наконец вернулись домой из больницы, а потом к нам на ужин пришли ребята, то они решили устроить барбекю и нашли эту книжку в гриле, которая была в идеальном состоянии, несмотря на дождь, ливший последние два дня. Ашер принёс её на кухню и вернулся обратно к грилю, но больше не сказал ни слова.

— Эта книга напоминала чёртову куклу Чаки, — скулю я, снова впиваясь ногтями в шею Тревора, когда наступают схватки.

— Святая Матерь Божья, это так больно! — кричу я, вздыхая глубоко и глядя на Ашера.

— Возьми её вещи, а я отнесу Новембер в машину.

— Поставь меня.

— Я несу тебя в машину.

— Поставь меня сейчас же! — воплю я, и он аккуратно ставит меня на ноги.

— Что происходит? — спрашивает Сьюзан, выходя из-за угла гостиной.

— У меня отошли воды, а все ваши сыновья, за исключением Тревора, словно в кому впали. Мне нужна моя сумка, а также чтобы меня отвезли в больницу.

— Когда начались схватки?

— У меня это впервые, так что я не знаю. Не засекала.

— Это было минуту и пятьдесят шесть секунд назад, — говорит Тревор.

Ашер сверлит его взглядом.

Я сажусь на диван и чувствую, что на подходе ещё одни схватки.

— Ладно, они были меньше трёх минут назад. Нам срочно нужно отвезти её в больницу, — произносит Тревор, а мне интересно, какого чёрт происходит.

Я поднимаю глаза, а он только пожимает плечами.

— Эта книга всюду валялась, — говорит он, указывая на Ашера. — Он носил её с собой везде, даже на работу. Мне было скучно, и я прочитал её.

— О, боже, спаси меня, — произношу я, поднимая глаза к потолку, а затем обратно на Ашера, который продолжает стоять как истукан.

— Ашер, если не хочешь, чтобы твой брат сделал всё за тебя, то соберись, — говорю я, когда иду к машине.

Спустя девять мучительных часов на свет с криками появляется Джулай Хэвен Мейсон.

***

Я захожу в гостиную и смотрю на диван. Ашер лежит на спине, а Джулай в подгузниках на его голой груди. Одной рукой он придерживает её за попу, а другую положил на затылок. Она поворачивается ко мне лицом, её ручка на подбородке. У неё папины глаза. Его глаза закрыты. Я подхожу к ним, и глаза Ашера распахиваются, он улыбается улыбкой, которая уничтожает всё на своем пути. Это вид чистого блаженства: он там, где и должен быть, и его переполняет такое огромное количество счастья, что это не остаётся незаметным в его улыбках.

— Привет, детка, — говорит он. — Как спалось?

— Хорошо, — улыбаюсь я. — Она брыкалась, когда ты давал ей бутылочку? — спрашиваю, зная, что моя дочь очень требовательна в этом плане и хочет только мою грудь.

— Нет, — он качает головой, улыбаясь. — Тревор зашёл на обед и заставил её есть из бутылочки.

— Вау, супер Тревор снова спас день, а?

— Ага, а ещё с ним пришла Лиз, так что думаю, он просто выпендривался.

Он смеётся, и я понимаю, что он прав. Лиз появилась через несколько дней после рождения Джулай и сказала, что что-то произошло, но не сказала, что именно. Когда я надавила на неё, она замолчала и покраснела как помидор. С тех они старались избегать друг друга. Но несколько недель назад что-то снова случилось, и теперь они не расстаются.

— Уверена, так и было, — произношу я, закатывая глаза. — Но если твой брат пытается использовать нашу дочь, чтобы подцепить женщину, то я надеру его задницу.

— Я надеру ему задницу, — говорит он, похлопывая её по попке.

Он не лжет. Он настоящий папа-медведь. Однажды какая-то женщина подошла к нам и начала тянуть свои руки к Джулай, но он просто вылил на неё поток слов о всякой дезинфекции. Всё это время дама стояла в шоке. Затем он ушёл, качая головой, словно она была сумасшедшей.

— Так что, нам нужно собраться и отвезти её к бабушке? — спрашиваю я в ожидании свидания со своим мужем.

Джулай дома уже два месяца, но у нас не было ни секунды побыть наедине, так что я очень этого жду. Не думайте, что я устала от дочери, просто мне нужно немного времени с её папой.

— Я уже всё упаковал, — говорит он, ухмыляясь.

Я смеюсь.

— Ладно, тогда я пойду и приму душ.

— Душ? — спрашивает он, а на его лице возникает нескрываемый аппетит.

— Ага, душ. Ты присматриваешь за нашей дочерью, так что не надейся.

Я наклоняюсь и целую её в головку, на которой уже есть тёмненькие волосики, а затем целую в губы своего мужа и шепчу:

— Люблю тебя.

— Люблю тебя больше, детка, — отвечает он.

***

— Хочешь, поедем в Нэшвилл и там поужинаем? — спрашивает Ашер, сидя на месте водителя.