Вероника Метелица - Unknown

Рядом с его кроватью стена с огромными окнами, и шторы на них слегка приоткрыты. Также я могу различить балкон. По обе стороны кровати стоят ночные столики, вмонтированные в саму стену. Также я замечаю длинный комод такого же цвета, как кровать, и ночные столики. В комнате есть ещё две двери. Одна из них приоткрыта, и я могу сказать точно, что это гардеробная моей мечты. Она такого же размера, как и моя в Нью-Йорке. Не раздумывая, я иду туда и включаю свет. Там стоит стул и стол, и ещё есть место для двуспальной кровати.

По сторонам расположены полки, на которых стоят пары обуви, а также встроенные пространства для одежды. Несколько нарядов висят на вешалках, но большая часть скопилась грудой на полу.

— Господи, я просто влюблена, — я слышу, как Ашер смеётся позади меня, так что я смотрю на него через плечо. — Ты совершил огромное преступление, — обращаюсь к нему с серьёзным лицом. Он продолжает смеяться. — Нет, правда, такая гардеробная требует заботы и не терпит шмоток на полу.

Он откидывает голову назад и смеётся с такой силой, что на шее выступают вены. Я ловлю себя на мысли, что хочу облизать их. Я дважды моргаю. Когда моё зрение восстанавливается, он всё ещё продолжает смеяться.

— Мне вообще даже не нравится стирать одежду. Тем более, я совсем не фанат этого дерьма на вешалках.

— О, конечно, — шепчу я.

Боже, я такая идиотка. Он же парень. Их не заботит гардеробная мечты и место, где можно показать все свои украшения. Я отхожу назад и скрещиваю руки на груди. Его глаза движутся выше моих сцепленных рук, так что я снова их опускаю. И тогда в меня ударяет мысль о том, что я стою в его спальне и буду спать в его доме, и он тоже будет здесь.

Я смотрю на кровать, а потом снова на него. Всё это время он наблюдает за мной. Когда мы встречаемся взглядами, что-то происходит в его прекрасных голубых глазах, и у меня замирает дыхание. Он разрывает зрительный контакт и проводит рукой по волосам. Я сжимаю руки в кулаки. Я хочу знать, будут ли его волосы колючими, когда я прикоснусь к ним.

— Эм... — говорю я, пытаясь очистить свой мозг от ненужных мыслей, покрытых туманом под именем «Ашер».

Он поднимает голову и улыбается. Я замечаю его ямочки, и все мои планы рушатся. Теперь я хочу поцеловать его щёки и почувствовать ямочки. Его улыбка становится шире, и я клянусь, он умеет читать мои мысли. Чёрт, чёрт, чёрт.

— Позволь мне показать тебе ванную, где ты сможешь переодеться и приготовиться ко сну, — произносит он.

«Спасибо, Господи, за такую мелкую услугу», — думаю я про себя.

Чтобы дойти до ванной, нужно пройти длинный стеклянный коридор. Рядом с душем стоит огромная ванна — предел всех мечтаний. По крайне мере, девичьих. Я не могу себе представить Ашера в пене. Затем возникает мысль об обнажённом Ашере в ванне. Я продолжаю наслаждаться ванной комнатой, когда слышу его движения позади себя, и разворачиваюсь. Сумка, которую он держал в своих руках, теперь стоит на раковине.

— Можешь спокойно принимать ванну и идти в постель. Мне нужно сделать ещё несколько звонков.

С радостью искупаюсь в его ванне. Вообще-то, я бы с радостью искупалась в ванне вместе с ним, но задвигаю эту мысль куда подальше.

— Эм, спасибо, — благодарю я, чувствуя себя странно.

Он улыбается и уходит, захлопнув за собой дверь. Я стою ещё несколько минут, стараясь понять, что, чёрт возьми, только что произошло? Затем я осознаю, что стою и пялюсь на ванну, поэтому, отбросив мысли об Ашере в сторону, я подхожу к раковине. Я уже принимала ванну, когда уходила из дома, так что мне нужна только пижама из моей сумки. Она состоит из белых хлопковых шортиков с подходящим жёлтым топом. Я собираю волосы в небольшой пучок и умываюсь, предварительно найдя в сумке зубную щётку и пасту.

Закончив, я наношу немного ночного крема на лицо. Этому меня научила мама. Хороший совет: не иди спать, не нанеся ночной крем. Он говорила: «Ни один мужчина не захочет женщину с морщинами». Как она к этому пришла, я не знаю. Она с двадцати лет увлекается ботоксом, и вероятно, это последний раз, когда ее выражение лица показывало что-то, кроме удивления.

Я открываю дверь в спальню. В комнате тихо, свет исходит лишь от одной лампы на ночном столике. Я понимаю, что Ашер застелил постель, пока я переодевалась, и от этого мне почему-то хочется улыбаться. Я вспоминаю о Бисте, который лежит в гостиной на диване. Если он заснул, то я не буду его трогать. Интересно, спит ли сейчас Ашер. Затем, я вспоминаю, что устала, и мне становится всё равно. Я смотрю на часы и вижу, что уже почти три часа утра. Не раздумывая, я забираюсь в кровать. Одеяло пахнет им, так что я натягиваю его на себя и снова умираю для всего мира.