Владимир Калиниченко - «Точка отталкивания»-1

СЛЕДСТВИЕ

Принимавший участие в избиении Астафьева милиционер Лоза родился и вырос в небольшом селе на Днепропетров­щине. Окончил среднюю школу, но большими способностя­ми не блистал Не лишенный честолюбия, мечтал о поступ­лении на учебу в юридический институт. Немного прорабо­тал в колхозе и был призван на действительную военную службу. После демобилизации домой возвращался через Мо­скву. На Курском вокзале с ним заговорили «вербовщики» столичной милиции, и так он оказался в 5-м отделении.

Позже на допросах Лоза рассказывал:

— Во время работы с Лобовым я понял, что у них сложилась система по ограблению задержанных, которых условно называли «карасями», а отобранные деньги — «фа­нерой». Среди милиционеров бытовала фраза: «Поймать в сети карася и отобрать фанеру». Лобов стал обучать меня приемам обирания задержанных. Позже предложил попро­бовать самому...

Лоза попробовал, как и многие другие. Не подчинялись ему — бил. Служба ему нравилась... И не так даже служба, как форменная одежда — она у него всегда была «с иголоч­ки». Особенно любил носить до блеска начищенные сапоги и заправленные в них, плотно облегавшие ноги брюки. За­держанных бил только излюбленными ударами: один — в живот, другой — ребром ладони по шее. Когда потерпев­ший падал, гордо отходил в сторону и за остальным наблю­дал со снисходительной ухмылкой. Кого же копировал этот несостоявшийся юрист? Неужели мы верим в то, что палачи тридцать седьмого года исчезли бесследно? Они были среди нас тогда, сеть кандидаты в них и сегодня.

Все проходило безнаказанно и даже тогда, когда исход избиения был трагическим. Одного из задержанных на стан­ции метро «Пролетарская» отделали так, что испугались сами. На место выехал заместитель Баринова. Избитого доставили в 68-ю горбольницу и оставили без оказания медицинской помощи до утра. За это время у него развился перитонит. Запоздалая операция не помогла...

Да, это именно та, печально известная москвичам, 68-я городская больница, так называемая «спецтравма». Свозили в нее круглосуточно травмированных лиц в нетрезвом со­стоянии. Где и как человек получил травму, значения не имело. Сортировала пострадавших постоянно находившая­ся в больнице милицейская дежурная часть.

Известного советского ученого, доктора юридических наук, профессора В. ограбили недалеко от станции метро «Ждановская». Шел он домой после официального приема, где выпил бокал шампанского. Обмыв дома окровавленное лицо, со следами повреждений он пришел в отделение мили­ции, обеспечивающее охрану общественного порядка в рай­оне станции.

Ограбленного тут же посадили в патрульную машину и стали возить по району с целью поиска преступников. Безрезультатно! Вернулись обратно, но теперь уже в опор­ный пункт милиции, и началась обработка.

— Очень быстро,— пояснял впоследствии В.,— я понял, что от меня добиваются одного — отказаться от заявления об ограблении. Я все-таки юрист, и такое предложение возмутило меня... Своего возмущения я не скрывал. Часа через два мне доброжелательно разъяснили, что нужно произвести судебно-медицинское освидетельствование. По­следнее было естественным, и я согласился. Если бы я знал, какой кошмар впереди!..

В. привезли в 68-ю больницу. Он ждал, когда его осмотрит специалист, но ему заломили руки и стали вытряхивать содержимое карманов. Партбилет швырнули на стол, как ненужную бумажку. В. пытался хоть этим усовестить обы­скивающих. В ответ услышал такое, что и пересказывать подобное стыдно.

— Но это были цветочки,— продолжал свои показания В.— Меня раздели, приподняли со стула и забросили в ка­кое-то отверстие. По желобу я скатился в помещение без окон с искусственным освещением. Двое в белых халатах усадили иа стул, перетянули одну из рук жгутом, и ко мне стал приближаться человек со шприцем в руках. Животный страх охватил меня, но тут к нам подошел четвертый (как я понял, врач) и, успокаивая, сказал, что только возьмут кровь для определения степени алкогольного опьянения. Я не мог не подчиниться. Когда со мной остался один врач, я обратился к нему, взывая к совести, назвал себя. Видимо, врач был хорошим и порядочным человеком. Он объяснил, что помочь ничем не может, но здесь недалеко есть телефон, и он дает мне пять минут на звонок домой или знакомым. Только это и спасло меня. Через полчаса в больнице была жена с друзьями...

На следующий день В. был принят В. В. Найденовым. По личному указанию заместителя Генерального прокурора СССР началась проверка, но она ничего не дала. С одной стороны, был ученый с безупречной репутацией, с другой — все причастные к этой истории должностные лица и исполни­тели. Вывод сделали однозначный: может быть, потерпев­ший и говорит правду, но где доказательства? Нет доказа­тельств. Да и быть не должно. Наша милиция безупречна.