Вера Эльберт - Путь на Босворт

И всех участников этой ужасной сделки

Обрекает на вечные мучения в аду!

СТЭНЛИ.

Успеем замолить грехи, не бойся.

Мы с тобой живы! Время ещё есть...

СТРАНДЖ.

Но как вы сможете теперь всем объяснить

Причины массового дезертирства из войска

Ричарда?! Тюдора будут презирать отныне

И за подвох с предательством и сбитыми

Гвоздями, и за сделку с дьяволом! А вместе

С ним и вас!

СТЭНЛИ.

У нас уж всё продумано, не беспокойся!

Теперь роль дьявола придётся Ричарду

Сыграть посмертно! Его представим

Воплощённым злом, – тираном, деспотом,

Физическим уродом и моральным, которого

Все ненавидели, боялись, а потому сбегали

От него к Тюдору, поскольку только в нём

И видели освободителя страны от тёмных

И богопротивных сил, заброшенных сюда

Из преисподней. Их Ричард Третий будет

Олицетворять отныне для всего нынешнего

Поколения англичан, а там и до скончания

Веков для их потомков. И хватит говорить

Об этом! Послушай лучше, что произошло

На поле битвы...

СТРАНДЖ.

Отчаявшись сражение выиграть войском,

Ричард решился сам атаковать Тюдора?..

СТЭНЛИ.

Да, разумеется! И вот, как это было: как

Вихрь огненный, в сверкающих доспехах,

Что пурпуром и златом отливали в сиянии

Благодатном утреннего солнца, понёсся он

На белом скакуне в самую гущу вражеского

Войска! Как молния сверкал в руке его топор,

Что наносил удары беспощадно по врагам,

От страха обезумевшим и проклинавшим тот

День и час, когда они согласие дали против

Него сражаться! И возгласы их разнеслись

Над полем, в которых и отчаяние, и страх

Для них соединились в одном, ужасном и

Пугающем их слове: «Ричард!». Они кричали:

«Ричард вышел в поле! Вступил в сражение

Ричард! Спасайтесь, кто живым остаться хочет!».

А им, громоподобным эхом отзываясь, кричали

Королевских войск солдаты: «Да здравствует

Король наш, Ричард Третий! За Ричарда!

За Англию! За Йорк!» И бушевала ярость

Этой битвы, и грохотали пушечные жерла,

И изрыгали смерть и ураган, и пламень!

Я с ужасом и с замиранием сердца следил

За нарастающей атакой, которую отчаянно,

Бесстрашно и виртуозно, мастерской рукою

Направлял король наш бывший, Ричард Третий,

Сравнимый в тот момент не то что с Гектором, –

Храбрейшим воинства троянского героем, или

С Ахиллом – и бесстрашным, и непобедимым!

В неистовом вулкане смертоносной схватки

Король наш затмевал блистательно и грозно

Бога войны – свирепого и ужасающего Марса!

И всё пред ним бурлило, трепетало в стихии

Бешенной этой великой и непревзойдённой,

По мощи яростной атаки, битвы. Я восхищался им!

Я за него молился, забыв, что сам же его предал,

И мысленно я уже подбирал слова, которыми я

Перед ним оправдываться буду и объяснять

Предательство своё как некую тактическую

Хитрость. Потом я про ловушку нашу вспомнил

И в ужасе я стал молить, теперь уже не помню,

Каких богов, чтобы они наш план благословили

И помогли ему осуществиться. А Ричард всё

Быстрее приближался к тому холму, с которого

Мой пасынок, Тюдор, сражение наблюдал, от

Ужаса бледнея с каждым мигом, глаза свои

Остекленевшие расширив, на перекошенном

Отчаянием лице. А Ричард, по пути сразив его

Телохранителя, гиганта, сэра Джона Чейни, уже

Настиг и его знаменосца, Уильяма Брэндона, и

С ним расправился одним ударом мощным своей

Сверкающей секиры смертоносной! И вот уже

Казалось неизбежным и поражение Генриха

Тюдора, и его смерть ужасная в этой жесткой

Битве, как вдруг, уж и не знаю, кто услышал

Мои пылкие молитвы, но долгожданный миг

Настал в то самое мгновение, когда Ричард занёс

Свою секиру, стремительно к Тюдору приближаясь.

Его скакун, закованный в доспехи, взбегая вверх

По склону каменистого холма, с которого Тюдор

И наблюдал сражение, вдруг накренился и всё

Сильнее стал заваливаться на правый бок... Всё

Остальное мне рассказывал стоявший на холме

Телохранитель Генриха Тюдора, Рис ап Томас,

Который сам же потом хвастал всем своей

Великой ролью в этой битве...

СТРАНДЖ.

И что? Увидел он, как погибал король?..

СТЭНЛИ.

Когда конь Ричарда внезапно накренился на бок,

Подковы потеряв, те самые, что мы подбили ему

Укороченными, ненадёжными гвоздями, которые

И не могли их удержать, когда подковы то и дело

Ударялись о всякие препятствия на каменистом