Иван Блинов - Чёртово семя, или Русалка

Сон постучался в дверь. Дверь распахнулась сама по себе. В дом вошла косматая старуха в чёрном платке. Её лицо, испещрённое морщинами, светилось мертвенной белизной. Старуха бросила взгляд на люльку, где умиротворённо сопел малыш. Мать не могла пошевелиться, вынужденная наблюдать, как незваная гостья медленно приближается к младенцу и тянет руки к его розовым пяткам. Раздался немой материнский крик. Время замерло, одна за другой зажглись свечи – к счастью, сновидения не вечны…

Ночь истлела с первым светом, с первым светом растаяла дурманящая осота – растаяли и сны. Дракон перевернулся на другой бок и стал совсем невидим.

Старому рыжебородому петуху, вскочившему на плетень, не терпелось исполнить утреннюю песню. Он уверен, без этой песни никто и не узнает, что наступил новый день. Дикие пташки, усевшиеся на ветках можжевельника, не считали полезным разубеждать важную птицу.

Признаться, они разделяли мнение, что пенье петуха лишено академической утончённости, но самобытное звучание и строгость исполнения интересовали слух даже самых искушённых особ. Соловьи называют петуха, не без восхищения, самым фанатичным и преданным делу язычником. Дрозды, предпочитая менее вычурные определения, прозвали петуха просто – самым народным певцом. Сокол – не большой артист, но большая птица – сказал, что такие песни нам тоже нужны. Что же сказали воробьи, разобрать невозможно, однако по бытующему в птичьих кругах представлению, воробьиная мещанская сущность готова рукоплескать и болотной выпи, чья бездарность очевидна. Поэтому, стоит ли доверять воробьям, что бы их чириканье ни значило?

Удить солнце в колодце занятие непростое. Здесь мало таланта, здесь требуется исключительная усидчивость и осторожность. Одна малейшая неловкость, промедление или, того хуже – фальшь – спугнёт великую тайну, и та занырнёт обратно в колодезный обруч. Птахи, захваченные событием, тихонько щебетали, обратив остроконечные профили к свечению на дне колодца. В предвкушении, рыжебородый петух, сознавая возложенную на него ответственность, подтянул галифе, с выправкой старого кавалериста пристукнул каблучками и встал в позу. Наконец, из омута восстало белое солнце. Но как бесшумно, как тихо! Взоры разнородной стаи обратились к соучастнику творчества. Миг настал: петух собрал всю волю, сделал глубокий вдох и гаркнул , словно оказался в объятьях лисы. Дикие птахи застыли в изумленье. Петух встрепенулся, прокашлялся и снова гаркнул . Тишина давила со всех сторон. Артист, провожая солнце взглядом, отважился пресечь тишину последним, верным движением голосовых связок и едва раскрыв клюв поперхнулся, захрипел и потрясённый свалился с плетня. Птахи, застучав клювами от смеха, разлетелись кто куда. Остались только вороны, хранившие, до сей поры, глухое равнодушие. – Какой певец! Какой прелестный голосок! – потешались они, кружа над петухом, – Ай да старик! Что за птица! – Эй, вы, – грозился охрипший петух, – не быть сегодняшнему дню! А ведь сегодня ярмарка! Мне хозяин новую жену купить обещал! – А на что тебе жена, старому? – каркали вороны, – жена не картина, ей твоего дурного взгляда мало!..

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.