Unknown - i ebfd568576c76fb4

глазах, когда он заново переживал случившееся. - Они сказали, что позвонят, если будут

какие-то новости.

- Я не буду ждать! - крикнула Дайрин. - Мы должны поехать в больницу. Прямо сейчас!

Она повернулась, намереваясь немедленно одеться.

Ее отец удержал ее.

- Не сейчас , дорогая. Доктор сказал, что им нужно несколько часов, чтобы

стабилизировать ее состояние. Она в порядке, просто им нужно провести кое-какие

анализы и...

- Папа, - сказала Нита.

Он поднял на нее взгляд.

Ужас в его глазах был самой пугающей вещью, которую Нита когда-либо видела. Ей

хотелось сгрести его в объятия, затем держать в них и, поглаживая по спине, сказать "Все

будет хорошо!". Но сейчас она не могла с уверенностью сказать, что все будет хорошо.

Нита обняла его с одной стороны, поддерживая, с другой то же самое сделала Дайрин.

Затем потянулось томительное ожидание.

Время до отправления в больницу прошло в напряженном молчании, нарушаемом

только телефонными звонками. Тот трезвонил постоянно, и с каждым звонком отец

судорожно хватал трубку, надеясь, что звонят из больницы. Но вестей все не было.

Это были знакомые родителей Ниты, которые слышали о случившемся или видели

машину "Скорой помощи" возле магазина. С каждым разом, когда отцу Ниты

приходилось рассказывать о том, что случилось, он становился все более мрачным.

- Папа, прекрати отвечать на них ! - под конец Нита не выдержала и расплакалась.

- Это же друзья твоей мамы, - вот и все, что он ответил. - И мои. У них есть право знать.

А самое главное - вдруг позвонят из больницы...

Ей нечего было на это ответить.

- Позволь нам отвечать на звонки, - подала голос Дайрин.

- Нет, - ответил их папа. - Некоторые вещи слишком тяжелы для вас двоих. Так что этим

займусь я.

Телефон снова зазвонил, и он пошел отвечать.

После этого, казалось, телефон звонил не переставая весь вечер.

Нита была напугана. Она не привыкла не понимать, что происходит, не привыкла

ощущать свою беспомощность, поэтому пребывала в таком шоке, что никак не могла

собраться и решить, что же делать дальше. Дайрин металась по дому, как запертый в

клетке зверь, ее лицо выражало попеременно испуг и злость, она не желала ни с кем

разговаривать, даже со Спотом, который тихо сидел возле одного из стульев в гостиной и

просто следил, как она ходит туда-сюда. Ните было немного его жаль, но она не знала, как

ему помочь; Спот общался исключительно с Дайрин, и она не знала, будет ли ему

комфортно с кем-либо еще.

Если, конечно, слово "комфортно" можно было употребить по отношению к нему ,

подумала Нита, потому что я в любом случае не знаю, что сказать или сделать, чтобы

ему было лучше... не более, чем я знала бы, что сказать Дайрин. Или папе . Это и было

самым ужасным: быть не в состоянии сделать хоть что-нибудь для них. Снова и снова,

после того, как ее папа вешал трубку, повисала мертвая тишина. Затем телефон звонил

снова... и Ните казалось, что если это произойдет еще хоть раз, то она закричит.

Наконец, позвонили из больницы. Нита молча следила за тем, как ее отец отвечал, он не

мог скрыть своих эмоций, его лицо выражало сначала просто страх, затем все больший и

больший ужас.

- Да, это он. Да, - он запнулся, отворачиваясь от Ниты, сидевшей на стуле в гостиной.

- Она...

У Ниты замерло сердце.

- Хорошо.

Она с трудом выдохнула.

И я даже не знаю почему; я даже не знаю, что случилось!

- Да... конечно, мы можем. Через полчаса. Да. Спасибо.

Он повесил трубку, поворачиваясь к Ните. Дайрин все это время стояла в дверях

гостиной, пристально глядя на них.

- Она все еще в реанимации, - произнес ее отец, - но они сказали, что ее состояние

удалось стабилизировать, что бы это ни значило. Пошли.

Через какое-то время Нита обнаружила себя в окружении, слишком знакомом по

телешоу: все эти белые жакеты, металлические кровати и каталки в коридорах, люди,

одетые в униформу пастельных цветов со стетоскопами, свисающими с шей или

выглядывающими из нагрудных карманов, люди, спешащие мимо по важным, но

непонятным делам. Но чего телешоу не могли передать, что сейчас въелось Ните в

подкорку, так это запах этого места. Он не был неприятным. Он был довольно свежим...

но это была холодная чистота, стерильный запах дезинфицирующих растворов и

химических веществ. Лица врачей и медсестер казались, по большей части, добрыми, но