Рик Риордан: Посох Сераписа

Сейди изумленно сглотнула.

— Это невозможно. Как...

— Ожидала взрыва? — рассмеялся Серапис. — Жаль расстраивать тебя, дитя, но моя сила как греческая, так и египетская. Она совмещает, поглощает и заменяет обе. Ты избранница Изиды, верно? Превосходно. Она когда-то была моей женой.

— Что? — выкрикнула Сейди. — Нет. Нет-нет-нет.

— О да! Когда я свергнул и Осириса, и Зевса... я заставил Изиду служить мне. И теперь я использую тебя в качестве портала, чтобы призвать ее сюда и связать. Изида снова станет моей королевой!

Серапис протянул посох вперед. Изо рта каждого животного выстрелили красные щупальца света, окружившие Сейди, словно тернистые ветви.

Сейди закричала, и Аннабет, наконец, оправилась от шока. Она схватила ближайший кусок фанеры — шаткий квадрат размером с щит — и попыталась вспомнить мастер-класс по игре в фрисби из Лагеря полукровок.

— Эй, Зерноголовый! — закричала она.

Аннабет приняла подходящее положение тела, используя всю свою силу. Фанера полетела навстречу Серапису, а когда он обернулся на ее зов, деревяшка угодила ему прямо между глаз.

— АХ!

Аннабет нырнула в сторону, когда Серапис слепо протянул посох в ее направлении. Трехглавый жезл атаковал ее горячими струями пара, растворяя пол там, где она стояла всего секунду назад.

Аннабет продолжала двигаться, пробираясь сквозь горы обломков, усеивающих пол. Затем она прошмыгнула за кучу сломанных унитазов. Посох бога выстрелил очередным тройным зарядом дыма в ее направлении. Он прошел так близко, что она почувствовала, как на задней поверхности шеи у нее появляются волдыри.

Аннабет заметила Сейди примерно в тридцати ярдах от себя, с трудом ковыляющую прочь от Сераписа. По крайней мере, она была жива. Но Аннабет знала, что ей потребуется время на восстановление.

— Эй, Серапис! — позвала она его из-за горы комодов. — Ну и как тебе на вкус фанера?

— Дитя Афины! — взревел бог. — Я поглощу твою жизненную силу! И использую тебя, чтобы уничтожить твою жалкую мать! Думаешь, ты мудра? Ты ничтожество в сравнении с тем, кто меня пробудил, но даже он до конца не осознает ту силу, которую впустил в этот мир. Никто из вас не получит корону бессмертия. Я контролирую прошлое, настоящее и будущее. Я и только я буду править богами!

«И спасибо тебе за длинную речь» , — подумала Аннабет.

К тому времени, как Серапис выстрелил в сторону ее укрытия, превращая унитазы в кучу фарфорового мусора, Аннабет уже перебралась в другой конец помещения. Она искала Сейди глазами, когда та внезапно выскочила из укрытия всего лишь в десяти футах от нее и прокричала:

— Су-фах!

Аннабет обернулась и увидела новый иероглиф, высотой футов в двадцать, засиявший на стене позади Сераписа:

Известь испарилась. Бок здания загрохотал, Серапис вскричал: «НЕТ!», — и целая стена обрушилась на него приливной кирпичной волной, хороня его под тысячами тонн обломков.

Аннабет закашлялась от облака пыли. Глаза щипало. Она чувствовала себя так, будто ее обдали кипятком, однако ей все-таки удалось добраться до Сейди. Молодая волшебница была покрыта известняковой пылью, как будто смачно вывалялась в сахаре. Сейди уставилась на огромную дыру, которую проделала в боку здания.

— Сработало, — пробормотала она.

— Это было гениально, — Аннабет сжала ее плечи. — Что за заклинание?

— Ослабление, — ответила Сейди. — Помнится мне... что ломать вещи обычно проще, чем собирать их.

Как будто соглашаясь с ней, оставшийся каркас здания заскрипел и загрохотал.

— Скорее, — Аннабет взяла Сейди за руку. — Надо выбираться отсюда. Эти стены...

Фундамент сотрясся. Снизу донесся приглушенный рев. Лучи красного света прорезали воздух между обломками.

— Да блин! — запротестовала Сейди. — Он все еще жив?

Аннабет расстроилась, но это ее не удивило.

— Он бог. Он бессмертен.

— Ну и как тогда...?

Рука Сераписа, все еще сжимающая посох, показалась из-под обломков и бревен. Три головы монстра пустили струи пара во все направления. Нож Аннабет по-прежнему оставался в раковине чудища по рукоятку, шрам вокруг него испускал раскаленные красные иероглифы, греческие буквы и английские ругательства — тысячелетний словарь неприличных выражений вылился наружу.

«Словно целая эпоха», — подумала Аннабет.

Внезапно у нее появилась идея.