Фрэнсис Веллман - Искусство допроса. Как добиться признания вины?

Личное обаяние является, пожалуй, самым важным из всех качеств хорошего судебного адвоката. Те, у кого оно есть, часто сами этого вполне не осознают или осознают частично под влиянием большой аудитории. Нет ничего равного зрителю для стимуляции всех имеющихся способностей. Знание темы и его собственное тонкое понимание ситуации свидетеля и того, как интересы и чувства свидетеля влияют на данную тему, вдыхают жизнь в вопросы перекрестного допрашивающего. Его сила становится почти непреодолимой, но это сила вопросов, сила, дошедшая до сознания свидетеля, а не сила голоса допрашивающего. Кажется, что он может сконцентрировать все внимание своих слушателей на главных пунктах дела, он делает весомым и солидным все, к чему бы ни прикоснулся, он подсознательно преувеличивает достоинства своего дела, он почти интуитивно понимает элементы правды и неправды в рассказе, не обращая внимания на рассказчика, и новые и доселе невообразимые способы атаки показаний, казалось бы, появляются на свет из его вдохновения.

Такова жизнь и таков опыт судебного адвоката. Но я не могу оставить эту часть нашей темы, не упомянув об одном мнении свидетеля, а не адвоката, не процитировав нижеследующую забавную жалобу, которая попала в прессу:

«Из всех несчастных людей в этом мире никто не достоин симпатии и сочувствия больше, чем те, которых обстоятельства обязали появиться в суде в качестве свидетеля. Вас вызывают на трибуну, и Вы кладете руку на копию Священного Писания в кожаном переплете, с крестом с одной стороны и без креста с другой, для обеих разновидностей христианской веры. Далее вас передают в руки двух джентльменов-юристов, один из которых любезно вам улыбается, так как вы на его стороне, а второй свирепо глядит на вас, так как он на противоположной. Улыбающийся джентльмен далее выкачивает из вас все, что вам известно, и, выжав из вас все, что ему нужно, передает вас другому, который начинает показывать вам, что вы ошибаетесь во всех своих предположениях, что вы не видели ничего из того, в чем поклялись, что вы никогда раньше не видели обвиняемого, короче говоря, что вы явно лжесвидетельствуете. Он хочет знать, были ли вы когда-либо в государственной тюрьме, и воспринимает ваш отрицательный ответ с видом человека, считающего, что вы должны были бы там быть, повторяя вопросы в новой формулировке, и говорит вам со строгостью, внушающей ужас, быть осторожным в ваших ответах. Он хочет знать, правильно ли он понял, что вы имели в виду то-то или это, а также хочет знать, не имели ли вы в виду что-то другое. Запугав вас почти до потери сознания и осудив вас в глазах сговорчивых присяжных, он вас отпускает. По очереди на трибуну выходят все, с кем вы когда-либо ссорились, и клянутся, что вы самый большой негодяй из всех им известных и что вашим клятвам верить нельзя. После этого адвокат противоположной стороны, в своем заключительном слове, рисует ваш моральный портрет для присяжных – как человека, о котором еще долго будет ходить дурная слава, как о состоящем в заговоре против невинности и нравственности и осужденном за свою попытку. Судья говорит присяжным, что если они Вам верят, то… и так далее, указывая на то, что даже он не верит, что вы говорили правду, а вы возвращаетесь домой к своей жене и семье, соседям и знакомым – мужчина под подозрением – и все это потому, что вы случайно присутствовали при том злополучном событии!»

X. Перекрестный допрос для установления добропорядочности и злоупотребление им

Предыдущие главы были посвящены законному применению перекрестного допроса – выявлению правды и разоблачению обмана.

Перекрестный допрос на установление добропорядочности тоже имеет свои законные применения в достижении тех же целей, но это мощное оружие может послужить не только добру, но и злу. Эта глава предполагает показать, что перекрестный допрос на установление добропорядочности должен быть использован с большим вниманием и очень осторожно, а также обсудить некоторые случаи злоупотребления адвокатами перекрестным допросом под видом перекрестного допроса на установление добропорядочности.

Вопросы, не проливающие света ни на настоящие проблемы дела, ни на честность и добропорядочность допрашиваемого свидетеля, но которые обличают злодеяния, быть может, совершенные давно и уже искупленные и пережитые, часто задаются с единственной целью унизить или обесчестить. Такие вопросы о личной жизни, личных делах или домашних проблемах, которые могут касаться невинных людей, не имеющих отношение к данному судебному процессу и у которых нет возможности объясниться или способов ответить, не имеют места в законной части искусства перекрестного допроса. Адвокат, позволяющий себе стать глашатаем злобы или мести его клиента, может причинить невыразимое страдание и неоправданное испытание. В некоторых случаях адвокат имеет юридическое право задавать такие вопросы, но адвокат, который позволяет своему усердию или просьбам своего клиента сбить себя с пути и готов на любые жертвы, только чтобы унизить своего противника, этим развращает свою профессию и отказывается от собственного достоинства, и случайные вердикты, полученные от впечатлительных присяжных такими методами, не являются достаточной компенсацией.