Фрэнсис Веллман - Искусство допроса. Как добиться признания вины?

Таким же образом одно и то же ощущение может быть интерпретировано одним и тем же человеком по-разному в разное время, частично из-за разницы в степени его внимания и из-за готовности его восприятия интерпретировать ощущение в нужном свете. Пугливому человеку гораздо проще поверить в то, что он увидел привидение, чем человеку рассудительному, потому что он обращает меньше внимания в данный момент на свои истинные ощущения.

Каждый рассудок воспринимает то, что видит или слышит, более или менее в зависимости от обстоятельств. Воображение наиболее опасно при неясных впечатлениях. Часто происходит так, что когда разум бездействует или занят другими мыслями, ощущение не может быть понято, или интерпретировано, или отложено в памяти, несмотря на то, что есть доказательства, основанные на физической реакции тела, того, что оно было прочувствовано. Например, человек, спящий некрепким сном, может дернуться в ответ на громкий звук или отвернуться от яркого света, осознав ощущение и механически на него отреагировав, но не поняв источник этого ощущения и не запомнив его. Это эффект ощущения при полном отсутствии внимания. Из этого следует, что частично из-за этой разницы в интенсивности внимания разные люди имеют настолько противоречивые идеи об одном и том же событии или разговоре. Когда мы добавляем к этому различию в степени внимания, о которой мы только что упомянули, разницу в индивидуальном восприятии физического ощущения, этим еще больше объясняется, почему рассказы людей о том, что они видели или слышали, настолько различаются. 21

Желание часто влияет на еще более глубокие заблуждения. Желание заставляет нас зафиксировать внимание на определенном пункте, что ведет к акцентированию именно этого пункта или заявления, исключая другие. Желание заставляет нас оставлять некоторые соображения вне поля зрения и этим уменьшает их важность, одновременно заостряя наше внимание на других соображениях, увеличивая их важность.

Сэр Джон Ромилли, высказывая свое мнение в 16-м номере Beavan, на странице 105 говорит: «Всегда необходимо помнить о том, насколько люди предрасположены верить тому, чему хотят верить. Часто люди, долгое время обдумывающие события, которые они считают действительными, пытаясь вспомнить, произошли ли они на самом деле, приходят к тому, что уговаривают сами себя, что на самом деле помнят, как произошли эти события, хотя изначально они всего лишь думали, что они произошли. То, что изначально было результатом воображения, становится результатом воспоминания. Не обвиняя свидетелей такого типа в преднамеренном лжесвидетельстве или даче показаний за взятку, нужно заметить, что часто они действительно верят в то, что слышали, и помнят разговоры и ситуации, которых на самом деле не было и которые родились в их воображении».

Еще один важный фактор, который сам по себе является источником многих «заблуждений в показаниях», – это память. Мы привыкли говорить о памяти, как будто она состоит из точного воспроизведения прошлых состояний сознания, но опыт все чаще показывает, что это воспроизведение очень часто отнюдь не точное, из-за модификаций, произошедших с отпечатком воспоминания во время его воспроизведения. Иногда отпечаток частично уничтожен, и то, что осталось, может оказаться совершенно неверным (потому как неполным) взглядом на произошедшее событие. Когда в произошедшем замешаны наши чувства, мы чрезвычайно склонны к тому, чтобы потерять из виду все, что им противоречит, в результате чего воспроизведение, подсказанное нам памятью, становится односторонним. Этот феномен постоянно демонстрируется в различии между описаниями одного и того же события или разговора, данными двумя или более присутствующими сторонами, даже когда содержание события еще свежо в их памяти и они честно хотят рассказать всю правду. Это различие становится более заметным после некоторого промежутка времени, так как отпечаток постепенно и подсознательно модифицируется естественным ходом мыслей и чувств, и когда, после продолжительного интервала, он воспроизводится как воспоминание первоначального события, это воспоминание на самом деле представляет собой не первоначальное событие, а его модифицирован-ный отпечаток. 22

Мистер Салли пишет: «Так же, как мы видим туманные очертания отдаленных предметов и наше воображение заставляет нас представлять, что мы видим их четко и целиком, так же и с образами нашей памяти: когда они делаются тусклыми, наше воображение помогает нам их восстановить, латая старые дыры. Если от прошлого хоть что-то осталось, один лишь намек на то, как это могло быть, очень часто бывает достаточным для того, чтобы вызвать в нас уверенность, что так оно и было на самом деле. Эти намеки, естественным образом приходящие нам на ум в такие моменты, будут нести в себе отпечаток нашего сегодняшнего опыта и склада мышления. Таким образом, пытаясь восстановить далекое прошлое, мы постоянно рискуем внести сегодняшних нас в нас вчерашних.